- Клянусь, - она легко принесла клятву. Кто знает, выполняют ли Отверженные клятвы, данные при жизни? - Когда стану Отверженной - тебя не трону.
- Пойдет, - он ткнул ее кулаком в грудь. - А я когда... если стану Отверженным - и на том свете тебя отыщу.
- Пойдет, - в тон ему согласилась она.
Не кувшин, правда, в просмоленную флягу с крепчайшим белым вином принесли ей ближе к вечеру, когда она уже совсем потеряла надежду.
Как раз хватило на то, чтобы промыть кочевнику рану.
За то время, что она промывала и перевязывала рану тканью, оторванной от собственной нижней рубахи, Роксана не услышала от кочевника ни звука. В сознание он так и не пришел и лишь прерывистое дыхание указывало на то, что он еще жив. Такое редкое, что девушка успевала покрываться холодным потом, дожидаясь следующего вдоха.
В просветцах гулял ветер и свежесть, напоенная запахом осенних цветов будила жажду свободы. Со двора доносилось негромкое лошадиное ржание, людской говор и лязг металла. Белесый свет ближе к вечеру погас. И если бы не робкая Селия, пробивавшаяся между тучами, в подвале воцарилась бы темнота.
Роксана не отходила от кочевника. Она перевернула его на бок, чтобы сквозная рана на спине причиняла ему меньше боли. Но он все время норовил перевернуться на спину и в конце концов она оставила его в покое. Усталость взяла свое и девушка уснула, ткнувшись лбом в солому.
Проснулась она как от толчка и рывком села, облокотившись на стену. Глаза у кочевника были открыты. Она обрадовалось было тому, что он пришел в сознание.
Рано обрадовалась. В черных, широко открытых глазах бродили тени прошлого.
- Надо уходить, - внятно сказал он на степном наречии.
- Куда же тут уйдешь, - по-веррийски ответила она, еще не догадываясь, что он бредит.
- Надо уходить, брат... Не знаю зачем, эта война... Джавар... Джавар другой. Брат, помнишь, как отец говорил? Другой.
- Тихо, тихо, - она попробовала его успокоить, опасаясь, что он потратит на разговор последние силы.
Он не слышал ее.
- Нельзя воевать, нельзя, брат. Нельзя брать чужого... Надо защищать свою землю, семью... Раньше, раньше другой Джавар был. Те, кому нужна война - они... поменяли Джавар. Брат, нам нужна степь... Река... в степи... песок...
- Ханаан-дэй, - взмолилась она, - прошу тебя, успокойся, помолчи....
- Нам нельзя с тобой, брат. Бабка с севера была, как же?.. Против родственников пойдешь? Нельзя... брат...
На его лбу выступила испарина. Роксана обтерла его лицо тряпицей, смоченной вине, надеясь привести его в чувство. Но он был далеко от подвала, в котором лежало его бренное тело, и как она ни звала - возвращаться не собирался.
- Брат, - вдруг радостно вздохнул он. - Ты пришел...
Взгляд его, устремленный мимо нее просветлел и Роксане стало страшно. Она не смогла удержаться - оглянулась - в последний момент ожидая увидеть кого угодно. Вокруг было темно и тихо. Ночную тишину нарушало лишь судорожное дыхание кочевника.
- Пришел... хорошо. Можешь мне ничего не говорить... Я знаю сам, женщине нельзя отказывать... Увидишь, ради... кого я пошел против Джавара... С волосами цвета... речного песка.
Он попытался подняться и ей пришлось силой удерживать его.
- Ханаан-дэй, прошу тебя, - жалобно попросила она, - спи, тебе станет...
Рука его поднялась и потянулась к неведомому Роксане собеседнику. Она перехватила ее и изо всех сил сжала пальцами. Горячая ладонь безвольно застыла в ее руках.
- Я ухожу, - тихо сказал он. - Ухожу... Прости. Буду с тобой как Шанди... ... Только позови...
Его веки стали медленно-медленно закрываться. Еще ни разу в жизни Роксана не видела, чтобы так медленно закрывались глаза. Она стиснула его руку, впилась в нее ногтями.
- Какой еще Шанди? Ты никуда не уйдешь! - громко, со злостью сказала она. - Ты не уйдешь! Я не отпускаю тебя!
- Прости, - тихий шепот она едва расслышала, - прости... Роксана...
Дыханье его прервалось.
- Нет! - она схватила его за шею и прижала к себе. - Ты никуда не уйдешь! Ты хозяин, ты - мой хозяин! Хозяин должен заботиться о том, что ему принадлежит! Ты должен заботиться обо мне! Куда же ты пойдешь - я не пущу тебя! Ты - мой хозяин... Я спасла тебе жизнь - три раза! Три! Слышишь, ты! Ты мне должен! Не смей уходить! Не смей!! Я не пущу тебя!!