– Что ж у меня, сердца нет? Просто я считаю, что лить слезы и закатывать истерики – дурацкое дело. Дональду от этого не легче, а я потом могу пожалеть. Мне этот мальчик очень дорог.
– Мне тоже, – тихонько отозвалась Элли.
Она ни секунды не сомневалась в искренности тетушки, но в этот миг могла бы поклясться, что в печальной синеве глубоко посаженных глаз сверкнул довольный огонек.
Доктор сдержал обещание. Он не кинулся к дому Кейт напрямик, лесом, а приехал на машине. На мокрой дорожке автомобиль пошел юзом и резко крутанулся под дикий аккомпанемент тормозов.
– Давай, давай! – забрюзжала Кейт. – Расшибись об стену прямо у нас на глазах. Нам только этого аттракциона и не хватало.
Ответа не последовало. То ли доктор понял, что за грубостью Кейт скрывается тревога, то ли просто ее не услышал. Через несколько страшных, невыносимо долгих минут он поднял голову и Элли расплакалась от облегчения.
– Ничего серьезного. Но на всякий случай сделаем рентген.
– Я вызову «скорую», – всхлипнула Элли.
– Нет, я сам его отвезу. Так будет быстрее. – Доктор поднялся с коленей, вслед за ним встала и Кейт. Она протянула руку, но как-то неуверенно, боязливо. Да и такого выражения Элли еще не видела на лице у тетушки. Казалось, доктор и не заметил осторожного жеста. Уже в следующий миг ладошка Кейт исчезла в его больших, широких ладонях.
– Все уже хорошо, дорогая, – с улыбкой шепнул доктор и осторожно поднял Дональда.
В библиотеке царил невообразимый разгром, но Элли с Кейт обнаружили это лишь много часов спустя. Все до единой книги были сброшены с полок; все до единого ящики вынуты из столов, а их содержимое валялось на полу.
Глава 9
Пристроившись на самом краешке кресла и дрожа от возбуждения, Кейт подалась вперед, к телевизору. В одном уголке рта прилипла сигарета; столбик пепла в добрый дюйм длиной грозил вот-вот оставить след на чудном старинном ковре. Кейт плевать было и на ковер, и на сигарету. Брови у нее были сдвинуты, глаза извергали огонь: Кейт смотрела футбол.
– Проход по краю! Да по краю же, безмозглый болван... ч-черт! – завопила она.
Пепел не выдержал. Кейт замолотила кулаком по ручке кресла.
– Нет, ты посмотри! Дыра в защите, а он прет через все поле! Дубина слепая! – кипятилась Кейт.
– Ваши ведут, – возразил доктор. – Чем ты недовольна? У них преимущество в четыре очка.
– Преимущество у них! – с горечью фыркнула Кейт. – А в прошлом сезоне продули со своим преимуществом.
Элли уныло уставилась на громадный экран, где мельтешили фигурки в яркой форме. Она уже выразила свое возмущение и этим дурацким матчем, и легкомыслием тетушки. Вокруг них мир рушится, а Кейт, видите ли, приспичило смотреть футбол! Все возражения племянницы Кейт пропустила мимо ушей. Мягко говоря. В данном случае от доктора тоже было мало толку. Убедившись, что с сыном все в порядке, он с головой ушел в футбол.
Кто-то ударил по мячу; тот поскакал к другому концу поля; толпа здоровенных игроков заплясала следом.
– Во класс! – издала победный клич Кейт. – Наши атакуют! Сейчас этот ваш мазила пропустит...
– Прекрати молоть ерунду! – взорвался доктор. – С какой это стати пропустит? Ему и нужно-то всего лишь...
На экране творилось что-то невообразимое. Судя по диким крикам и чертыханию, Элли сделала вывод, что «мазила» все-таки сплоховал. Но ситуация, похоже, выправилась: Кейт, с отвращением плюнув, откинулась на спинку кресла. Доктор промокнул платком лоб. За ходом игры Элли вполне могла следить по лицам болельщиков.
Внезапно Кейт вылетела из кресла точно пробка из бутылки. Доктор взвыл, как сенбернар Уильям перед грозой. Футбольный мяч взлетел в небеса, просвистел чуть ли не через все поле – и попал прямиком в руки принимающего, который успел отпихнуть двоих противников, еще одного садануть в живот, после чего вразвалочку прошел пару шагов и закатил мяч в пустые ворота.
– А-а-а! – вопил доктор. – Вот это бомба!
Элли сама не заметила, как оказалась на ногах, размахивая руками и вторя диким крикам болельщиков.
– Я что-то не пойму! – Кейт облила ее яростным взглядом. – Ты-то за кого?
– А ни за кого! Мне просто нравятся эти... как вы сказали, доктор? Бомбы?
– Восхитительно... – стонал доктор. Взгляд его прилепился к экрану, где толевой проход прокручивался в замедленной съемке – справа, слева, сзади и в обратном порядке.
– Неплохо, неплохо, – брюзгливо прокомментировала Кейт. – До виртуозной игры, разумеется, далеко...
Переполненный счастьем, доктор был великодушен.
– О да. Сонни – мастер своего дела, нет вопросов. Помнишь игру в Далласе в шестьдесят пятом?
– И в Филадельфии... в семьдесят четвертом... – мечтательно протянула Кейт. – Сонни сидел на скамейке штрафников, и «Редскинз» проигрывали двадцать очков! Но Сонни выпустили на поле – и дело в шляпе!
– Ну, Ларри Браун тоже слегка помог, – вставил доктор.
Разговор зашел в спортивные дебри, где Элли ровным счетом ничего не смыслила. Она смотрела на экран в надежде на еще один эффектный проход, но ее ждало разочарование. Первая половина игры закончилась без особых потрясений.
– Интересно... – протянула Элли, когда на экране замелькала реклама. – А какой счет?
– Семнадцать – четырнадцать, – ответил доктор. – Ничего, мы еще им покажем. Вот погоди, начнется...
– Заткнись! – рявкнула Кейт.
Элли никак не могла взять в толк, почему тетушка злится. Ее ненаглядные «Редскинз» выигрывают... что же ей еще нужно? Однако пристрастие Кейт к футболу она, кажется, начинала понимать. Более дурацкого занятия для мужчин невозможно и придумать, но отвлекает здорово. Глядя, как здоровенные парни мутузят друг друга, можно хоть ненадолго забыть о собственных заботах и тревогах.
К сожалению, от тех тревог, которые терзали душу Элли, не так просто было избавиться.
Хорошо хоть раны Дональда не опасны... Одно ребро сломано, на голове громаднейшая ссадина; по словам врача, в гольф ему в ближайшее время играть не придется. Но Дональду здорово повезло. Все могло кончиться куда хуже. Элли не сомневалась, что неизвестный всадник специально направил лошадь на Дональда, чтобы покалечить или даже убить.
Всадник был существом из плоти и крови, к тому же довольно неуклюжим. Если предыдущие «привидения» были несовершенны в мелочах, то это и вовсе не выдерживало никакой критики. Либо негодяй теряет сноровку, либо он запаниковал.
Имя всадника первым назвал Дональд. Небо на востоке уже порозовело, когда Элли и Кейт позволили повидаться с раненым. К Теду посетителей по-прежнему не пускали, но доктор Голд заглянул к нему и принес радостные новости. Старина Тед постепенно шел на поправку.
Закованный в корсет, одурманенный болью и лекарствами, Дональд встретил в штыки появление в палате гостей... особенно Элли. Она топталась на пороге, не в силах преодолеть невесть откуда взявшееся смущение. Бледный романтический герой с трогательной повязкой на лбу вдруг показался чужим и незнакомым... Бросив на Элли неприязненный взгляд, Дональд скривился в гримасе боли и повернул голову к Кейт.
– Бут, – с трудом шевеля губами, сообщил Дональд. – Ты его узнала?
– А-а! – воскликнула Кейт. – Мне тоже так показалось, только я не была уверена.
– Я... видел... его... портрет. – Дональд опустил веки. Потом приподнял, моргнул несколько раз. – Ч-черт... отключаюсь... напичкали всякой дрянью. Да... точь-в-точь как Джон Уилкс Бут на портрете.
– Хорошо, хорошо... – Кейт потрепала его по руке. – Отдыхай, мой мальчик. За нас не беспокойся, уже почти рассвело. Что-нибудь еще заметил?
– Нет. Не знаю. Мысли путаются...
А рукопись? Что ты с ней сделал?
Дональд распахнул глаза.
– У-хо-ди-те, – четко произнес он. Пришлось ретироваться.
– Ну что распустила нюни, как кисейная барышня? – недовольно спросила тетушка Кейт, выруливая с парковки больницы. – Ничего страшного с ним не стряслось, до свадьбы заживет. Уж я-то знаю Дональда! Этот несчастный корсет не помешает ему...
– Ты просто отвратительна! – выпалила Элли.
Всякий раз, когда Кейт уставала, ее тянуло на непристойности. А сегодня она невообразимо устала... От Элли не укрылись круги под глазами и скорбные складки в уголках губ. Но как бы то ни было, машину Кейт вела со свойственной ей бесшабашной лихостью. В округе мало кто соглашался с ней ездить. Поскольку у Элли выбора не было, она просто закрыла глаза и изо всех сил вжалась в сиденье.