– Вы к кому? – тихо спросила она.
– Галю можно?
– Нет ее, – прошептала женщина. – Второй день уже домой не приходит.
– Вы Света?
Она кивнула и тихо заплакала. В отличие от моей соседки Ани, рыдающей бурно, напоказ, с трагическими завываниями и заламыванием рук, Света просто скулила, как побитая собака. Вид она имела жалкий и беспомощный. Я вообще не люблю плачущих людей. Ну какой смысл распускать сопли? Всегда лучше попытаться справиться с ситуацией.
– Пошли, – велела я и двинулась в квартиру. Хозяйка покорно поплелась за мной.
– Муж дома? – поинтересовалась я, оглядывая крохотную кухоньку.
– Так на работе, – пояснила Света.
– И где же он у тебя трудится? – изумилась я.
– Грузчиком на складе сейчас.
– А раньше?
– И не припомнить всего, – вздохнула Света. – Гонят отовсюду, несчастье горькое, всю жизнь на горбу тяну…
– Разведись.
– А квартира?
– Разменяй.
– Только комнаты в коммуналках выходят.
Я пожала плечами. По мне, так лучше с приличными соседями, чем в отдельной квартире с алкоголиком. Но, в конце концов, каждый сам выбирает свою судьбу, и воспитывать Свету я не стану.
– Где можно найти Галю? Света вновь залилась слезами:
– Не пришла ночевать.
– Такое впервые? Женщина кивнула:
– Если только у Валентины оставалась, у подруги . А сегодня…
– Что?
Света продолжала тихо плакать.
– Послушай, возьми себя в руки и расскажи по порядку!
Внезапно Света замолчала, утерла лицо кухонным полотенцем и вполне внятно принялась излагать события.
Галочка хорошая девочка, послушная и домашняя. Вполне нормально окончила школу, а потом поступила учиться на медсестру, да не на простую, а операционную. Четыре года нужно ходить в училище, тогда как простой средний медицинский персонал выпускают за две зимы. Но Галине хотелось стоять у хирургического стола, а в душе она лелеяла мечту продолжить образование в институте. На фоне местных девочек, куривших с двенадцати лет, пивших водку с третьего класса и таскающихся по подвалам с парнями, Галочка явно выделялась. Никто не видел ее с сигаретой, а тем более с бутылкой. И мальчик у нее был постоянный – Коля Федоров, бывший одноклассник. С девушками Галочка не слишком дружила, из подруг у нее была только Валя. Они сидели за одной партой, и, глядя на Евгению Николаевну, Валину мать, Галочка решила стать врачом.
Вчера утром, где-то около одиннадцати, Галя и Валя отправились на день рождения к Вите Репину. В районе полудня они предполагали встретиться с Колей Федоровым и поехать за подарком…
Около двух Галочка позвонила маме и радостно защебетала:
– Так повезло! В метро купили у вьетнамки шарф, шерстяной, жутко красивый, всего за семьдесят рублей. Витьке понравился. Так что сейчас начнем веселиться.
– Тебе завтра на занятия, – напомнила мать.
– Мусечка, – прочирикала Галя, – ложись спать, не жди, нас ребята до дому довезут!
Света превосходно знает и Витю, и Колю. Мальчики они положительные. Один успешно занимается бизнесом, другой учится в МГУ. Роман с подругами длится у них со школы, а с женитьбой пока не торопятся, хотят покрепче встать на ноги. Света разрешает Коле оставаться ночевать в Галиной комнате. Словом, бедная мать не ожидала вчера ничего плохого и спокойно легла спать.
Утро принесло страшную весть. Валю убили. Евгению Николаевну отвезли в больницу с инфарктом, а Света мечется по квартире в ужасе. От Гали до сих пор ни слуху, ни духу.
– У вас есть фотографии Вити и Коли? – поинтересовалась я.
– На выпускном вечере делали, – вздохнула Света и вытащила большой снимок. Человек двадцать ребят на крыльце школы. Девочки впереди, мальчики сзади.
– Вот, – ткнула Света пальцем в весело смеющегося паренька. – Витя. Я подавила тяжелый вздох. Репин мало изменился с той поры, его можно сразу узнать. Именно он лежал на балконе.
– Это Коля, – сообщила Света, передвигая ноготь с облупившимся лаком вниз. Значит, в углу сидел Николай.
– Вали тут нет, – пояснила Света, – она болела, а Галочка справа, рядом с учительницей.
Круглощекая девочка с крупным носом серьезно смотрела в объектив. О таких говорят – положительная.
– Не предполагаете, куда она могла пойти? Света покачала головой.
– Может, к подружкам по училищу?
– Нет, она их не любит, – пояснила мать, – дружит только с Валей, Колей и Витей.
Повисло молчание. Затем Света робко осведомилась:
– Вы ведь из милиции, да? Как думаете, с ней ничего дурного не произошло?
– Всегда следует надеяться на лучшее, – осторожно ответила я и спросила:
– Нет ли у вас более четкого фото Гали? Света порылась в обувной коробке, служащей в этом доме фотоальбомом, и вытащила довольно большой снимок.
Галя, вновь без всякой улыбки, стоит возле колонны. На ней джинсы и темный пуловер.
– Можно взять? Света кивнула.
– Если Галя вдруг вернется, – попросила я, – пусть позвонит по этому телефону и спросит Виолу.
– Ладно, – пробормотала Света и опять заплакала.
Я вытащила рубашку и показала ей.
– Ваша?
Светлана поглядела на кусок тонкого батиста.
– Нет, хотя…
– Что?
– Соседка моя работала в богатом доме, ей там вещей надавали, она и подарила Галочке целую сумку. Небось рубашка оттуда.
– А остальные шмотки где?
– В шкафу.
Мы прошли в маленькую комнатку, и я нашла на вешалках две пары брюк отличного качества, несколько свитеров, блузку и платье. Вещи резко отличались от остальных и были приятных светло-бежевых тонов.
– Не знаете, кому Галя могла подарить сорочку? Света всхлипнула:
– Может, Вале?
Так ничего и не узнав, я пошла к двери, на пороге обернулась и увидела, что хозяйка уткнулась лбом в какую-то куртку, висевшую на вешалке. Ее острые плечи вздрагивали, но из груди не доносилось ни звука. Мне стало жаль бедняжку. Я вернулась и, обняв ее за талию, сказала:
– Не надо. Вы знаете, что Витя и Коля убиты? Света кивнула и затряслась еще сильней.
– Они погибли втроем, – продолжала я, – мальчики и Валя. Кто-то вошел, когда ребята только-только садились за стол, еда осталась практически нетронутой!
– Зачем вы мне такой ужас рассказываете? – пролепетала Света.
– А ты подумай! Безжалостный киллер убил всех, но Гали не нашел. Скорей всего ее там не
Было.
– Куда же она делась?
– Знаешь, как случается, – бодро продолжала я, – собрались покушать, а про хлеб забыли. Вот и послали Галочку в булочную. Пока она бегала, появился убийца и уничтожил ребят. Наверное, Галя вернулась, увидела побоище и в страхе убежала, а теперь прячется где-нибудь, боится показаться на люди. Она обязательно даст о себе знать!
– Вы считаете? – повеселела Света.
– Конечно, абсолютно уверена, – покривила я душой и ушла.
На улице я еще раз внимательно поглядела на снимок Гали. Да, скорей всего, киллер увел с собой девушку. Интересно, почему он не пристрелил ее, как остальных? Ни в какую булочную Галю, естественно, не посылали. Я хорошо помню, что на сервировочном столике стояла тарелка с нарезанным хлебом. И сигареты валялись рядом. Впрочем, наверное, мальчики отправились бы за едой и куревом сами. И что теперь делать? Единственная ниточка, ведущая к Вере, – это ночная сорочка. А единственная свидетельница – Галя. Значит, надо ее отыскать. Приняв решение, я поехала вновь на Большую Дорогомиловскую улицу. Май в нынешнем году выдался чудесным. Нет пронизывающего холода и удушливой жары. Ласковая погода так и манит на улицу. Небось перед домом на Дорогомиловке сидят на лавочках старушки и гуляют с младенцами молодые мамы. И тем и другим скучно, любой человек, выходящий из подъезда, подвергается обсуждению, во всяком случае, в нашем дворе все происходит именно так.
ГЛАВА 8
Но на Дорогомиловке оказалось по-другому. Двор радовал глаз редкой ухоженностью, но никаких скамеечек там не стояло. Старушки небось сидели у телевизоров, а мамаши варили кашу своим младенцам. Приуныв, я толкнула дверь подъезда Вити и услышала грозный окрик: