— И без того это жестокий удар — надвигающаяся старость, — сказала она грустно.
— Но ты же не старая, — возразила Джоана.
И Михаэль тем временем подтвердил:
— О старости не может быть и речи, Ванесса. Вы самая молодая женщина из всех, кого я знаю.
Все трое озадаченно взглянули друг на друга и громко рассмеялись, поскольку Джоана и Михаэль заговорили одновременно.
— Входите, — пригласила Ванесса обоих. И Джоана, отбросив сомнения, последовала ее приглашению.
Боб, небрежно развалясь в одном из кресел, взмахнул рукой, приветствуя входящих.
— Привет, еще раз сухой мартини? — обратился он к Джоане.
— Из вас получился бы неплохой бармен, Боб, — сказала, смеясь, Джоана.
— Тогда он наверняка заработал бы больше, чем своей мазней, — сухо заметил Михаэль.
Джоане и Михаэлю стоило большого труда не рассмеяться.
Ванесса и Боб продолжили беседу о живописи. Боб прочитал настоящий доклад, однако Ванесса, кажется, не скучала.
— Я думаю, мы здесь липшие, — тихо сказал Михаэль Джоане. — Или вам интересно, о чем говорит Боб?
Джоана прислушалась к высокопарному монологу Боба.
— И я говорю вам, Ванесса, — его голос становился все громче, — импрессионистов долго не признавали в Европе. Теперь они хотят проделать с нами то же самое. Но это им не удастся. Наш стиль хорош, нет, более того, он великолепен. И пробьет себе дорогу, — закончил он победно.
Джоана наклонилась к Михаэлю.
— Согласна, — шепнула она ему, — пойдемте погуляем. Немного свежего воздуха мне не повредит.
Ванесса и Боб не заметили, как эти двое ушли. Боб продолжал разглагольствовать, Ванесса настороженно слушала его излияния.
Выйдя на улицу, Джоана вдохнула свежий воздух.
— О Боже мой, как этот человек уверен в себе, — сказала она.
— Ну, в Бобе действительно что-то есть, — возразил Михаэль. — Смешно только, что сам он себя безумно переоценивает и тем самым выставляет на посмешище.
— Но что прельщает Ванессу в этом хвастуне? — спросила Джоана.
— Я думаю, что ваша мать чувствует себя одинокой, — осторожно заметил Михаэль. — А в его обществе она расцветает, понимая свою значимость, — продолжал он. И еще, мне кажется, она боится старости. Плохо то, что она без ума от этих художников. Однажды она проснется и увидит, что эти гении, — в его голосе послышалась ирония, — слишком эгоистичны. Вот тогда ей станет очень больно. Но, будем надеяться, Ванессу минует чаша сия.
Джоана пристально посмотрела на Михаэля.
— Вы знаете мою мать достаточно хорошо, Майк.
— Да. И признаюсь, я ее очень люблю. Поэтому хотел бы помочь ей, когда она поймет всю правду.
Джоана промолчала. Они медленно брели по ночной улице. Жара спала. Мягкий воздух ласкал кожу, и это было великолепное ощущение.
Джоана подумала: «Неужели между Михаэлем и Ванессой что-нибудь есть, кроме обычного знакомства? — Она украдкой посмотрела на молодого человека. — Он по меньшей мере лет на пятнадцать моложе матери. Впрочем, это не помеха, он запросто мог влюбиться в нее. Джоана сердцем понимала Ванессу. — Ведь это не единственный случай, когда между молодым мужчиной и женщиной постарше возникали гармоничные отношения».
«Почему, собственно, я думаю об этом? — спросила она себя. — Может быть, оттого, что желаю Ванессе счастья, или мне самой нравится этот Михаэль? Может быть, я ревную? Майк наверняка опытный и нежный мужчина».
В этот момент перед ней вновь возникло лицо профессора Лансингтона. Почему его образ преследует ее? Нужно его просто-напросто забыть.
Неожиданно Михаэль взял ее за руку и развернул к себе. Джоана вздрогнула.
— Джо, — прошептал он, — ты понравилась мне сразу. Я хотел бы узнать тебя поближе.
Майк, видимо, почувствовал ее расположение, потому что без лишних слов протянул к ней руки и нежно прижал к себе. Его губы нашли ее рот. Она почувствовала игру его языка. Ослабев, она прильнула к Майку.
— Джо, — настойчиво прозвучал голос Майка, — ты самая прекрасная женщина из всех, кого я знаю.
Он опять поцеловал ее. Потом его губы скользнули по ее шее, на какое-то мгновение задержавшись сзади. Джоана почувствовала, как ею все больше овладевает сладкая истома. Мимо медленно проехала машина. Водитель увидел стоящих на обочине влюбленных и, ослепив их фарами, громко просигналил.
Джоана вздрогнула.
— О! — протянула она, переводя дыхание и высвобождаясь из рук Майка.
Тот разочарованно отступил назад и зло посмотрел вслед неторопливо удаляющемуся автомобилю.