(вновь расхохотался)
— Я тебя ненавижу…
— А ты знаешь, Киряева тоже была агрессивной. Поначалу. А затем, затем сдалась — молила, просила, плакала.
— Я тебя уничтожу!
— Вот. А такое мне повторяла Малена. Всем нам такое говорила. И где она теперь? Что?
Мертвая лежит в помойке. Да и только…
Так что, Лерочка…
Не чуди, проживи последние часы, а, может, и минуты, достойно…
Вмиг раздвинул мне ноги (и втиснулся, сел на землю между ними, но по-прежнему давя всем своим весом на голени). Резкий рывок и разорвал змейку на брюках.
(сопротивляюсь, дергаюсь, брыкаюсь)
Но его попытки содрать с меня одежду намного успешнее, чем мои — дать отпор.
— Я быстрее сама сдохну, чем ты меня получишь!
— Ну, валяй. Я не против.
… едва попытался проникнуть между моими обнаженными бедрами своей рукой, как вдруг замер.
… буквально мгновение — и лишь затем я осознала причину.
За волосы, за волосы его удерживали, задрав голову назад… Кинжал, острый, мой, потерянный еще на том, первом задании, именной нож, сейчас прикипел к его горлу.
— А можно я немного вмешаюсь в вашу игру? — тихий, подобно шепоту ночи, мыслям маньяка, приторной нежностью обданный, сотканный из нитей лжи и яда, разлился голос из ниоткуда. Тихий шорох смерти…
— Шарк? — испуганно прошептала я.
(взгляд выстрелил мне навстречу; едкая, все та же на грани безумия ухмылка;
а глаза, глаза блестят дикой жаждой и неутолимым голодом)
— Моя. Моя Красная Шапочка. И никто не смеет с ней играть, кроме меня. Никто!
(замерла я)
Вдруг резкий рывок — и отодрал, стянул Демьяна с меня. Швырнул в сторону и тут же завалился на него сверху, сел.
— Я давно хотел себе в коллекцию нежно голубые глазки
(притиснул острие ножа к его глазу, векам,
вдавил в кожу, вожделенно пуская шальной ручеек крови). — А ты как? Готов посодействовать?
(молчит, дрожит Рамич от страха; не верит своему рассудку)
— Шарк, — испуганно позвала я. — Пожалуйста,
не надо…
(голос дрожал, дрожал мой)
Я ему верила, верила, как себе, как стороннику,
… но видеть, видеть чужие муки, калеченье человека, пусть даже врага, врага, которому я желаю лишь смерти, сейчас не могла. Сил моральных не хватало выдержать всё.
Страхом переполнена. Переполнена болью и жутью… Гадкие чувства — сполна…
Нет больше сил ни на что…
Хватит и своих мук, своей боли — нет стойкости пережить еще и чужие мучения,
видеть истязательства и смерть, что только что шептали мне, со стороны, собственными глазами… Пережить этот ужас снова…
(замер, но не обернулся)
Бог мой.
Вдруг движение — и алая кровь еще сильнее стала выступать… больной линией на щеке Демьяна…
мгновение — и жадные потеки жизни алчно стали расписывать бледное лицо в тонкую, рдяную паутину…
— Или вырезать тебе кадык?
(резко дернулся к горлу)
Разревелась, громко разрыдалась я (содрогаясь в ужасе)-
животный страх вгрызся вновь мне в душу, вторясь, разрастаясь еще большим комом…
… невольно зажмурилась.
(захрипел, завизжал… Демьян,
тягучие секунды и — шумный, прощальный выдох… оповестил о конце)
Несмело открыла я глаза:
мертвый, мертвый Рамич…
с перерезанным горлом.
(тошнота, тошнота больным позывом вмиг сжала мое горло)
— Прости, — вдруг опустился рядом со мной Шарк.
Голос тихий, ласковый, с нотками искренней вины, он казался чужим…
Доля секунды — и снял с меня наручники.
Немного отстранился…
(скрутилась, скрутилась я (в долгожданных позывах тела) от боли, не обращая внимания уже ни на что)
Но вдруг схватил меня за плечи Шарк, насильно выровнял, заставляя взглянуть ему в лицо.
— Ты как? Всё целое?
(молчу, молчу, отрешенно всматриваюсь ему в глаза, невольно дрожу)
… резкое движение — стащил с себя куртку и тут же накинул ее на меня. Жалкие, болезненные усердия — и просунула руки в рукава,
рыкнула змейка, окончательно пряча мою обнаженную грудь от посторонних взглядов.
Нервно дернулась я, но Шарк и сам уже принялся натягивать назад на меня мои брюки…
Еще мгновение — и тут же подхватил себе на руки.
— Сейчас мы отсюда выберемся. Всё уже позади.
Ни о чем больше не переживай.
Расслабься.
(невольно обвисла в объятиях, зарылась носом в его волосы)
… убрались из ада вон.
Глава Семьдесят Восьмая
Не сразу поняла, куда он меня несет.
От скорости все плыло, размылось в блекло-серые линии и штрихи.
Закрыть глаза — и пытаться просто забыться, потерять связь с этим миром хоть на время.
Застыл, застыл вдруг на месте. Дерзко пнул с ноги в дверь — зарычала, закричала та и проделала мгновенный, свой привычный ход.
На крыше?
Мы оказались на крыше высотного здания…
Но буквально шаг, и щелчки, щелчки предохранителя заставили замереть на месте.
Как минимум три дула было направлено в нашу сторону, жадно прикипели мушками к цели.
Рассмеялся, едко рассмеялся Шарк… (над глупостью угрозы?)
А мне, а мне отнюдь не смешно — все похолодело внутри, покрылось ледяной корочкой.
… не дышу.
— И это всё? Всё, на что вы способны? — от его уверенности только жутко стало.
(тяжело сглотнула, невольно сильнее впилась пальцами в кожу)
… доля секунды — и рухнули, рухнули тела вокруг нас, словно их кто выключил.
Еще мгновение — и рядом с нами прорисовался силуэт Шаен.
— Молодец, Ян. Ловко ты.
— А то, — игриво замигал бровью.
Еще мгновение — и вдруг из ниоткуда, на краю крыши, стали появляться новые силуэты. Люди. Жуки. Человек десять застыло в интересе, изучая меня.
— Сестренка, ты как? — неожиданно коснулась моей щеки Шаен…
(невольно ойкнула от боли — тронула порез)
… молчу (не нарочно… игнорирую).
— Я ее отвезу на базу, — все так же спокойно (или это так кажется на первый взгляд?) прошептала девушка. И вдруг ее руки проникли под мое тело, насильно вырывая из хватки Шарка, забирая к себе.
Поддался. Мгновение — и я уже оказалась у нее на руках (несмело обняла Шаен за шею).
— Да расслабься ты, — криво улыбнулась. — Жуки рядом, а значит — больше нечего бояться.
— Они хотели, чтобы я выдала вас, — резко, на грани боли и подсознательного возмущения прошептала я.
(удивленно вздрогнули ее брови,
но промолчала)