— Я верю вам, верю… Пусть даже и необоснованно. Пусть глупо. Мне нравиться то, какие вы, и что делаете….
Хотя
… даже и на долю не знаю, не представляю, какие вы на самом деле.
(слова лились, вырывались изнутри, словно лава из взорвавшегося вулкана,
превращаясь в болезненную тираду,
… в исповедь) —
Может, и глупо было свою жизнь отдавать за вас, глупо… Но…
… я не могла иначе.
— Лера, — вдруг приблизился, приблизился своими губами к моим. — Пойми. Для меня эти люди, Жуки, — это единственное, единственное дорогое, что есть в этой чертовой жизни. Моя семья.
И я в ответе за них, за каждого. В ответе душой и телом.
И я верю, ХОЧУ верить тебе.
Но не могу.
… молю, молю… не ври мне!
Умоляю, — вдруг уткнулся своим лбом в мой и замер. — Скажи мне правду сейчас. Скажи — и я прощу, отпущу тебя с миром.
Но если…
потом… потом
… когда всё это окажется ложью, я уже не смогу,
ничего не смогу…
Понимаешь…?
(тяжело сглотнула)
— Мне нечего больше сказать, — несмелый звук.
(болезненно скривился; несмело оторвался от меня, взгляд в глаза)
— Но я не верю тебе…
— А я — верю…
(тебе)
Рука несмело дернулась на моей шее. Вдруг вдавил, вдавил пальцами в затылок, причиняя острую, дикую боль.
— Чувствуешь?
(неожиданно прошептал Ким; приблизился своими губами к моему уху)
Чувствуешь это?
— Что? — несмело переспросила я.
— Здесь… твой GPS-датчик. По нему тебя отыскивают. Пока он здесь, в тебе, до тех пор ты у них на поводке… очень коротком поводке (если не глушить сигнал).
Но я могу вытянуть его. Освободить тебя.
…
Хочешь?
Пойдешь
… к нам?
ко мне?
(шумно сглотнула;
секунды рассуждений — и сомнений:
убежать, УБЕЖАТЬ??????
"ко мне"
чееееерт! как же звучат эти слова — сердце невольно сжалось;
я так мечтала…)
Вот, вот… Я в шаге от пылкой звезды грез. В миллиметре от мечты.
Но,
…. наверно,
я слишком привыкла к боли, привыкла быть несчастной,
…. чтобы вот так легко позывы разума променять на безрассудное счастье…
— НЕТ.
Я не могу…
Моя семья — там.
Мои друзья — это всё,
… что у меня осталось.
Как и у тебя…
(отстранился, опустил голову;
рука вмиг обвисла, оторвалась от меня)
— Но я не смогу тебя вечно спасать…
— И не надо.
— Почему? — взгляд в глаза. — Зачем ты так?
— Как?
— Почему ты не ценишь свою жизнь?
… и на грамм
(взглянула в глаза;
черт! чееерт! (безумец завопил радостно в моей голове)
я этот вопрос давно ждала, давно…
вопрос на грани риторичности, но все же… с ответом)
(тяжело сглотнула)
Ответ?
Хотите ли вы его слышать?
И способны ли, вообще, хоть кто-нибудь!!!! его услышать?
— СЛИШКОМ ОДИНОКО, ЧТОБЫ ЖИТЬ.
Слишком, одиноко… чтобы, жить.
— А друзья?
(криво улыбнулась)
— Друзья?
друзья как соседние деревья в лесу — с ними ты рядом, с ними по жизни ты вместе. И ради них готов на все, отдаешь свою жизнь,
Но в бою, внутренней войне, на маленьком клочке земли (в своей плоти), в душевных терзаниях, — всё равно один.
На грани отчаяния и смерти души — вокруг пусто…
— Тогда почему ты не хочешь…
остаться здесь,
рядом
… со мной?
(и снова невольный выстрел взглядом в глаза)
— А вот здесь…. здесь Я уже не верю.
Не верю,
… что способный
хоть кто-то…
не просто пробиться сквозь мою скорлупу, а удержаться там… рядом,
… не смотря ни на что;
захотеть остаться вместе… и навсегда,
продержаться там до самого конца… в первородных, чистых чувствах.
(промолчал)
(нервно хмыкнула)
— Идеалист я? Утопист?
…или просто циник?
А лучше — просто псих. БЕЗНАДЕЖНЫЙ псих.
Не знаю. Но я устала так жить. И все мои порывы в вашу сторону — чисты.
Я хочу,
… хотела БЫ,
остаться.
Но не могу.
(опустил голову;
тяжелое молчание, закрытые мысли просто рубили душу напополам…
а, может, так и лучше…?
лучше… ничего не знать, не знать, что внутри его)
— Вы меня отпустите? — несмело прошептала я, желая убить тяжелую тишину.
(робко взглянул в глаза; шумный вдох)
— Да. Конечно.
Твои вещи выбросили, но новый костюм — здесь, на стуле, — (нехотя махнул рукой куда-то в сторону).
Как только будешь готова, мы отвезем тебя к твоим.
— Спасибо,
Спасибо за всё.
(промолчал, лишь взгляд отвел в сторону)
Нехотя встал с кровати. Шаги к двери — и тут же скрылся от меня, прочь.
Вертолет. Вертолет радостно загрохотал своими лопастями, завертел Карлсон пропеллером…
… еще мгновение — и взлетели, неспешно поднялись в небо.
До последнего, пока мне позволяло мое зрение, я всматривалась ему в глаза,
… в лицо,
в силуэт…
Еще немного — и разорвались наши нити, разошлись,
так и не успев сплестись…
Глава Восьмидесятая
… я удалился, я бежал,
мне думалось — навеки скрылся
от сотен… тысяч тех кто окружали,
меня… десятилетие… по жизни
сам заключил — себя я; в замок Иф!
и изнутри заколотил
всё… деревянными гвоздями,
наверно с мыслями; вернусь!
тогда, когда наступит время,
когда совсем невмоготу
когда соскучусь я, за многоликим миром
(ему-то, миру — явно все равно,
ему нет дела до меня конкретно)
пока же надо мерить пол,
неровными и нервными шагами
составить опись всех своих грехов
и взвесить собственное горе
я сотканный из разных лоскутков
и мой костюм нуждается в починке
себя на части расчленил
и не запомнил, где что было
собрать пытаюсь, но не помню план,
а стены мне не отвечают
бетонный пол немой,
оконце узкое под потолком,
его решетка; тоже — молчалива!
кто-то сказал,
душа бежит куда-то от людей,
движимая желанием вернутся
уединенье, пробуждает интерес,
ко всем… кого надолго ты покинул
поэт и в мегаполисе, как Робинзон,