— Сука, повтори, — гневно зашипел в лицо, казалось бы, едва не вгрызаясь зубами в шею.
— П-п-простите, й-я не то, не то хотел сказать. Й-й-я НЕ имел ввиду, что С-света шлюха. П-просто, раскрепощенной нужно б-быть.
— Юрчик, отпусти его, — жадно прильнула Киряева к Филатову. — Отпусти. Не нервничай так.
Все нормально.
— Я справлюсь! — громко, с вызовом выкрикнула я, пытаясь перевести внимание всех на прежнюю тему.
— Подумаешь, что вам, мужикам, нужно, чтобы понравиться?
…
Быть доступной, развратной,
хихикать над всеми, пусть и тупыми, шуточками.
Выполнять любые желания…
— Ну, Лера, желания… тоже могут быть разными, — ехидно улыбнулся Стах и шаловливо (в издевку) замигал бровями. — Не всегда гуманные, или приемлемые адекватному рассудку.
Черт. Вот пристали!
Но мне, мне… до дикого визга… хочется вновь увидеть… этих Жуков.
… Кима.
(что-то в них есть, что-то притягательное для меня;
знаю! знаю, глупое это чувство… доверительности и интереса, неоправданное,
но не могу, не могу ничего поделать с собой, не могу не реагировать)
— Ну, вот и посмотрим, на что женская артистичность способна.
— Лер… — вдруг заныла Светка.
Ну, чего хоть ты лезешь, Киряева? Чего?!
— Светка, доверься мне.
— Не всё так просто, как кажется. Я как вспомню Бринка… И это мне еще повезло.
— Светочка. Я всё понимаю, но и ты посмотри правде в глаза: на это задание тебя не отпустит Филатов, Юльку — Стах. Остаюсь в нашей группе — лишь я.
На Жукова же не поведутся эти… засранцы?
(едко рассмеялась я,
скривилась шуточно, показав Димке язык).
Так что…
Или вы хотите сказать, я такая страшная, что не светит мне и пробиться туда, "за кулисы"?
— Да при чем тут??? Нет, конечно…
— Ну, так… хватит тогда ломать комедию!
Накрасят, оденут. И будет вам… игрушка-шлюшка.
— Бог мой, Клинко… — коварно заулыбался Жуков. — Тебя не узнать. Я бы сам не отказался побывать на месте этого Лютика.
(вдруг подошел ближе и уверенно, нагло обнял меня за талию, притянул к себе)
— Я, как прилежный работник корпорации "Ирис", просто обязан испытать эту Игрушку.
— Димочка, милый, у меня под платьем… острый ножичек, а в волосах — три шпильки-иголки со смертельным ядом. Не боишься, что после испытания…. тебе только морг светит?
— Лерочка, ну зачем же так сразу? — (дерзко притиснул меня к себе,
взглядом спустился к груди, скользя по вырезу глубокого декольте;
рука вмиг сплыла с талии вниз и тут же пошло сжала мою плоть)
— Мы же свои. А ты сразу — шпильки, яд…
— Жуков, не путай. Я играю роль шлюхи, а не являюсь ей, — резкий толчок, удар в грудь — и отлетел от меня на несколько метров, по пути перевернув собой пару стульев. Неслабо треснулся спиной, затылком об стену.
— Черт, да ты больная! — дико взревел Дмитрий.
— Еще раз распустишь свои лапы — оторву яйца.
(странно, но в этот момент я вспомнила никого другого, как…
Шаен, да ту самую… из Жуков Шаен,
то, как она жестко и твердо разговаривала с психопатом Шарком — ее уверенность в себе, гордость, самоуважение и сильный дух стальной жидкостью вмиг разлились по моим венам, и застыли крепкой конструкцией — быть такой, как она… И ничего не страшно).
— Да кому ты нужна такая, сука больная? — неожиданно вновь отозвался Жуков (обижено потирая затылок).
— Нужна-то я — нужна, а вот вопрос в другом: кому достанусь.
Резкий разворот — и пошагала прочь,
… ловко выкручивая пируэты модницы… на высоких шпильках.
Глава Шестьдесят Восьмая
С каждой минутой приближения к месту назначения, заряд самоуверенности гас.
Конечности немели, как в сорокаградусный мороз, тело трясло — словно от лихорадки.
Глубже дышать и не думать о плохом.
Что бы здесь не случилось, что бы мне не довелось сделать…. все равно, в конечном счете — ждет СМЕРТЬ. Это — МАКСИМУМ моих скитаний и бед,
что уже не так и плохо.
Только теперь я понимаю цену этой барышни.