… и тут же отличное "против", рубящее все эти тоненькие "ниточки" на корню.
Не знаю уже…
Ни-че-го не понимаю!
Рыкнула дверь.
(невольно передернуло от неожиданности;
сердце бешено заколотилось в груди)
Испуганно уставилась ему в лицо.
— Ким…
— Лера?
Ты ко мне?
…
Что-то хотела?
(тяжело сглотнула;
а страх и волнение жидкой ртутью по венам гоняет безумие;
едва дышу)
— Я… я? Нет… то так,
гуляю…
(радушно хмыкнул, улыбнулся)
— Ясно.
Вдруг дернулся, вернулся на мгновение к себе в комнату, — и тут же уже застыл рядом со мной с огромной, черной сумкой в руках.
(секунды на изучение этой странной картины —
и вмиг испуганно уставилась ему в глаза)
— Ты… ты уезжаешь?
— Да.
… ненадолго. Кое-какое дело есть.
(защемило, заболело в душе;
молчу, растерянная)
— Но, я… надеюсь, что успею, прежде чем вы улетите, — (быстро добавил)
Короткий взгляд на меня, робкая улыбка и тут же, нехотя, шаг вперед. Еще движение.
— Ну…. я пошел? А то… меня вертолет ждет.
(едва осознано закачала я головой)
— Д-да, конечно.
(проглотить ком боли… и сдержать болезненный стон в груди)
Удачи.
— Спасибо, — милая, прощальная улыбка. Короткий взгляд в глаза — и пошагал прочь…
Глава Девяносто Первая
Ждала. Ждала всю ночь…
… расселась на диванчике у его комнаты — … и так и уснула.
Утро… утро ничего доброго не принесло.
Время убегало, а нашего… откровенного разговора так и не состоялось.
Я, как больная, молилась на настенные часы в холе… да толку?
Все равно это — ничего не изменит.
Обед, полдник…
Три, четыре часа дня, пять…
… солнце начало склонять свою голову к горизонту, дружески жмурясь, подмигивая мне шаловливыми лучами… а Кима все не было, нет его,
не прилетел.
В шесть утра прибудет за нами вертолет.
Меньше суток осталось…-
не успеет, не успеем,
… и больше никогда не будет этого… "мы".
— Шаен, а почему их так долго нет?
— Лера… если честно, не знаю. Ким говорил, что дело плевое, потому и мне не дал с ними рвануть. Хотя бы на прощание…
Но ты не переживай так.
Успеет…
Шесть, сем, восемь вечера…
… жизнь будто играла со мной в злую шутку: на спидометре своем пытаясь выжать максимум, и затем, в короткий миг — неожиданно, раздавить всех нас в развеселый блин.
Девять, десять, одиннадцать…
… и снова я сижу на диванчике у его двери. Снова жду.
… двенадцать, час ночи… два.
Пять часов осталось до отлета. Пять…
… ненавижу себя за свою трусость!!! НЕНАВИЖУ!!!!!!
И что теперь? Что? Улечу, так и не поговорив с ним, не объяснившись…?
…
Три ночи…
… глаза невольно слипаются, время от времени… проваливаюсь у беспамятство. Засыпаю.
Но едва прихожу в себя, тут же прислушиваюсь — вокруг тихо, а на часах — прошло только пять минут, десять… или максимум — двадцать.
Нет Кима. Не приехал…
— Лера. Лерочка…. проснись.
— А?
(глаза едва могут навести фокус; голова раскалывается от боли и желания вновь отключиться, уснуть)
Ким?
Ты?
(нервно дернулась, заерзала на месте)
— Тише, тише… успокойся. Не волнуйся так.
Ты хотела со мной поговорить? Что-то случилось?
Мысли… мысли роем взорвались, закружились в моей голове, толпясь в желании вырваться звуками наружу.
Но… всё не то, не так, не это…
… не могу найти правильные слова, чтобы начать, чтобы высказаться….
— Лерочка…. если хочешь, давай пройдем ко мне в кабинет…
— Ким.
— Да?
— Не отпускай меня…
(замер, застыл, пристально изучая мое лицо, впиваясь взглядом в глаза)
Не дай мне уехать…
(тяжело сглотнул)
— Н-но, Лера…
(невольно опустил голову вниз; бессмысленный взгляд уткнулся в пол)
там,
там — тебя ждет нормальная жизнь,
(и вновь выстрел в глаза)
… которую ты заслуживаешь. Понимаешь?
Там — будут твои друзья, которых ты так любишь…