Это… что тут твориться?
(провожаю Лерку взглядом)
… явно нечисто.
…
Право, я держалась до последнего. Все семь минут пыталась выдушить из себя — сосредоточение на задачах по Динамике.
Черт, да катись оно всё… ПРОПАДОМ!
Вмиг подскочила, подорвалась — листок спешно уложила сверху на Леркин (на учительском столе) и помчала на выход.
— Эй, Киряева!! Это ты куда???
— К ФИЛАТОВУ!!!
(Лера)
— Юрий Дмитриевич… Свете очень плохо… из-за ваших ссор.
— Лера. Давай не будем об этом.
И потом, судя по тому, что мы увидели в прошлое воскресенье — не так уж всё и печально. Девушка вполне нашла…. где утопить свою грусть.
— Она лишь… пытается достучаться до Вас.
(промолчал; нервно скривился)
— Я думаю, Света давно уже жалеет о всем том, что сделала или говорила, -
(продолжила я).
— Валерия. Давай тему Киряевой оставим в покое. Мне уже не интересно, что и как с ней происходит. Ясно? Уж лучше… в журнал смотри и диктуй быстрее цифры.
…
— А это что?
— Где?
— Вот, — протянула журнал.
— Черт, — нервно вскрикнул Филатов. — Пожалуйста, Лера. Можешь открыть третий ящик сверху, и посмотреть там номер.
— Хорошо, — подчинилась, подскочила… -
…
Эээ… и тут… черти что написано.
— А, ну, дай, — живо подхватился, подошел ближе.
Взял меня за руки — дабы не дрожали те, не мешали увидеть злополучные закарлючки — и пристально стал рассматривать штрихкод на коробке.
Наклонился, наклонился так близко — что даже неловко стало. Но причем тут?
Мда.
Вдруг выровнялся, выровнялся… блин, черт! так близко его лицо, губы оказались… когда распахнулась дверь и влетела в подсобку Киряева.
— И почему ты её…
(замерла, оборвавшись на полуслове)
Я живо отпрянула от Филатова (как пойманный вор), дернулась, едва не упустив ОБС (обзорно-прицельную систему) на пол.
— Света? — удивленно переспросил Ю.Д., словно не веря своим глазам.
Молчит. А в глазах — закипает ад.
— Лера, Лера… от кого, кого… а от тебя такого не ожидала!! — злобно протараторила, выплюнула слова.
— Это какого такого?? — дернулась я, пропищала… дрожащим голосом.
— Я думала, мы — друзья.
Ха.
А я тебе еще и душу изливала…
— Что ты несешь, Киряева? — вдруг не выдержал Дмитрич и вмешался.
— А ты вообще не лезь, урод. С тобой никто не разговаривал.
— Ты чё? Вообще, прибалдела? — резкий шаг навстречу… и замер рядом с ней. Глаза в глаза.
(Света)
(нервно хмыкнула — а ненависть по шкале… ртутью наливает жилы)
— А я, как дура, верю тут безоговорочно во всю ту чушь,
что мне несет… на уши вешает. Ну… ублюдок.
— Пожалуй, я вас оставлю… — (едва слышно, робко прошептала Клинко, торопко уложила на полку какую-то хрень… и кинулась к двери)
— Беги, беги, крыса!
(потом с тобой разберусь)
— Светлана, что тебе нужно?
— Кобель ты недорезанный, Филатов! Зачем мне врал? Зачем? Так бы и сказал сразу, что НЕ НРАВЛЮСЬ, что есть — ДРУГАЯ!!! А то нес… всякий бред…
(нервно цыкнул, на мгновение отвернулся)
— Ты — чокнутая.
(и снова глаза в глаза)
Вдруг замер на мгновение. Глубокий вдох — и холодно так, мерзко… прорычал в лицо.
— А ты знаешь. Ты права. Не нравятся мне… ШЛЮХИ. Так что пошла вон отсюда!!!
Вон я сказал. И чтоб мои глаза тебя больше не видели.
Опешила.
Замерла, не дыша…
в нездоровом шоке…
(тщетные попытки проглотить боль, резкую, внезапную… неистовую)
— Тебе туго доходит? ВОН ОТСЮДА!
(и снова окатил его голос, слова морозом и ужасом… с ног до головы)
Секунда на осознание, сомнения.
Разворот — и выбежала прочь.
Глава Двадцать Шестая
(Лера)
— Где Киряева? — злобно зарычал Филатов и тут же уставился на меня.
— Ей плохо. Медики дали добро на пропуск вечерней пробежки.
— А что с ней? Мозг купила — не знает, как вставить?
(удивленно вздернула бровями; глаза невольно уткнулись в землю — промолчала)
— Ясно. Давайте, семь кругов — и на турники.