И снова яркой стрелой… по серой реке автобана.
Житомир, Ровно, Львов… и целая плеяда небольших (сравнительно) городков…
В сторону Карпат. Куда же именно… я до сих пор не знаю.
Что же… Глубокий вдох — и ждем, ждем…
Глава Пятая
За окном уже давно стемнело…
Редкая лесополоса, уж и не помню когда, успела смениться на густой, хмурый, непроглядный лес. Высокими, угрюмыми, гордыми стражами вдоль серой трассы… вековые деревья (не знаю, не знаю какие именно — не разобрать…. хотя в медовом свете фар можно уловить несмелые, размытые силуэты придорожных красавиц — маленькие, молодые елочки и сосенки)…
Тяжелые вдохи, усталые взгляды.
Уже и сон не берет.
Волнение, волнение… минуты ожидания. Минуты… или еще часы?
Кто знает. Молчат. Молчат — ничего не говорят.
Остается лишь гадать — и придумывать.
На часах уже около полуночи…
Автобус стал заметно сбрасывать скорость… Вот поворот, на проселочную, грунтовую дорогу (казалось, насильно протискиваясь между деревьями в лес).
Дрожь начинает пробирать тело, кусая нервозным морозом.
Глубоко дышать, и (ох, как бы заставить себя!!!) поменьше, пореже поглядывать на часы — ведь от этого только резиновей становиться время (будто кто прищелкнул его за хвост в дверях — а за руки пытается дотянуть до нас).
Ну, же. Ну, же. Муравейчик. Давай, останавливайся. Хватит уж нас изводить. Мучить.
Остановка? ОСТАНОВКА???
Зашумели, зашипели, заволновались вокруг девчонки — но нет.
Скрипнули огромные ворота (где-то там, где-то впереди нашей кареты) — и снова поехали.
Что это? Что это за звук? Лай собак?
И вновь набирает скорость… И вновь мчим вперед, разрезая светом Темень…
Прошло еще около получаса, прежде чем выехали на открытую местность.
Как голодные звери… припали к прутьям своей клетки — всматривались все, без исключения, за окно, жадно, алчно, голодно изучали то, куда нас привезли.
Пока автобус неспешно проделывал полукруг, подъезжая ближе к корпусам, удалось многое разглядеть:
настоящий город открылся перед нами; угрюмого красного цвета, эдакая крепость, замок из сказки. Целый ансамбль вычурных, в готическом стиле строений. Разной величины: здесь и высокие многоэтажки, и маленькие, пузатые квадратные "саркофаги".
Аккуратные, изящные аллейки, ухоженные клумбы… Целая вереница живых светлячков — взволновано мерцающих белых фонарей — сказка, идеальной работы картинка. Как? Как такое может существовать… в бренном, угловатом мире? Как?
Последний вздох, последний рык — и автобус остановился.
Альбертовна неспешно встала со своего места и, как прежде уже было, прошлась немного по салону, дабы все могли ее услышать.
— Вот мы и приехали. Огромное спасибо за понимание, терпение, безупречное поведение. Отличную поездку. Спасибо вам. На этом наши пути расходятся.
Сейчас все выходим: аккуратно, без нервов. Опять-таки, начиная с задних рядов. На улице, возле автобуса — в колонну по два.
(глубокий вдох)
И на этом все…
Удачи.
Держитесь. И пусть у вас все получится.
От волнения Юлька даже меня за руку схватила — ох, да я бы сама рада сейчас кому за пазуху спрятаться. Дыши, дыши, Лерка… все будет хорошо!
Действительно, волнение просто уже выхлестывается изнутри. Голова, одурманенная поездкой… едва не раскалывается на части. А рассудок, сознание, как загнанный зверь — мечется по клетке, жадно всматривается за черту — выискивая врагов, союзников — и жертву…
Вряд построились, как солдатики на плацу. Выровнялись, вытянулись.
— Здравствуйте. Я ваш Куратор — Валентина Петровна, — мило улыбнулась женщина (одетая в строгий черный костюм — а на лице… явный ангел; полная несовместимость) — Все вопросы… От зубной пасты и до сдачи экзаменов решаю я. За мамку, за папку, за няньку и подружку буду вам. Но обещаю сразу, вместе с любовью… в моем сердце имеется и яд. Будьте благоразумны — и мы никогда не поссоримся.
Сейчас… строем идем в Центральный корпус. Там вы получите свои личные дела. Быстро оформим вещи, привезенные вами, и проверим, может, что еще не так в документах. Решим проблемы на месте.