Пока возилась на кухне, услышала подъехавший лифт. Вышла в подъезд.
— Вернулся, Вова?
— Да. Ты не волнуйся, бабушка уже лежит в отделении, лечащего врача я ей выбрал. Когда уходил, она уже уснула. Завтра зайду к ней, в обед. Спокойной ночи!
— Погоди, сейчас курицу из духовки достану. Заходи, поешь.
— Ты что, готовила среди ночи?
— Я тебя ждала, Вова. Ты дверь не закрыл. Вот я и караулила.
Она сама не заметила, как перешла с ним на «ты».
— Прости, я думать про неё забыл. Пахнет вкусно. Олежка спит?
— Спит, он крепко ночью спит, хоть из пушек пали. Дверь запри и пойдём.
Они расположились на кухне, он ел и ел. Почему-то именно сегодня, приготовленная Оксаной курица казалась необыкновенно вкусной. А она сидела напротив него и улыбалась.
— Тебе чай с молоком?
— Если можно. Сама что не ешь?
— Не хочется. Я так переволновалась.
— Представляю. Ксюша, я завтра узнаю, и результаты обследования, и анализы, всё узнаю и тебе расскажу. Ну что ты так смотришь на меня?
— Ты был такой, ну… такой! Ну прямо как супермен.
— Я — супермен? Смеёшься?
— Нет, вот правда, вот честно-честно. Спасибо, Володя. Огромное тебе спасибо, если бы не ты, я вообще не знаю. Я так испугалась, просто жутко, она — ну та врач — сначала просто колола и попасть в вену не могла, а потом этот фонтан пульсирующий из крови. А потом пришёл ты и всё исправил. Обними меня.
— Оксана, зачем? А если я не смогу тебя отпустить? Наступит завтра, и мы пожалеем о содеянном.
— Я не пожалею, потому что… да какая разница почему, просто я хочу, чтобы ты меня обнял, а я обняла бы тебя в ответ. А потом случится то, что случится. Вова, у меня так давно не было мужчины, а я хочу быть женщиной, пусть один раз.
— Видишь ли, Ксюша, у меня тоже очень давно ничего не было, но мы соседи. И каждый раз встречаясь…
— Прекрати говорить. Вова, Я тебе не нравлюсь, да? Если не нравлюсь, то иди домой и ложись спать один.
Он не ушёл.
***
Поставленный в телефоне будильник прозвонил в шесть.
Володя открыл глаза, дёрнулся, но рядом с ним была девушка. Попытался встать осторожно, чтобы не разбудить. Но она уже открыла глаза.
— Пора вставать? Да?
— К сожалению.
— Значит, не жалеешь, что остался?
— Нет, не жалею. Но…
— А можно без «но»? Я не прошу тебя остаться или жениться. Я не прошу отношений, это была всего лишь терапия. Лекарство, необходимое нам обоим. Чтобы переступить черту, иногда нужно совершать безумства.
— Доктор, ещё одну таблеточку можно? — его губы коснулись её губ.
========== Часть 9 ==========
Володя сам не понял, как провалился снова в сон. Хотя давно было пора вставать. Проснулся от голоса Оксаны. Она говорила по телефону.
— Мама, пожалуйста, пару часов. Я только восстановилась в институте. Мне нельзя пропускать. Ну как ты не понимаешь, бабуля в больнице. Да, хорошо, извини за беспокойство.
Оксана поставила телефонную трубку на место, вздохнула и прикрыла глаза ладонью. Затем громко выдохнула.
— Проснулся? Пойдём кофе сварю, — она подошла к сидящему на кровати Володе.
— Слёзы на глазах почему? — спросил он, привлекая её к себе.
— Потому что проблемы старые и неразрешимые. А ну их, эти проблемы. Всё хорошо, Вов. Если бы ты знал, как мне было хорошо с тобой. Наверно, потому что никогда раньше так хорошо не было. Но наступило утро, и сказка закончилась.
— Конкретней говори. Мне на работу, так что давай, говори свою проблему. Всё как есть.
— Мне в институт, а Олежку оставить не с кем. Второй раз меня не восстановят.
— Ксюша, я напишу тебе справку, и сегодня будешь дома, а завтра мы что-нибудь придумаем. Ищи няню. Мама с внуком сидеть не хочет?
— Это такая история. Вов, ты же обо мне ничего не знаешь…
— Знаю, я знаю, что ты умница. Знаю, что твой сын похож на ангела. А остальное узнаю позже, вечером или завтра, да какая разница — когда.
— Нет, Вова, если ты узнаешь про меня всё, вряд ли даже здороваться будешь. Кстати, мне двадцать два.
— Ксюша, давай решать проблемы по мере их поступления и жить сегодня, а не вчера. Пьём кофе, и я пишу тебе справку, звонишь старосте группы и ищешь няню. Извини, я опаздываю, меня люди ждут.
— Трупы тебя ждут, Вова, а не люди.
— Значит, знаешь. Помнишь, да?
— Я потом расскажу, всё расскажу про себя, как есть. И мы сталкивались с тобой не раз. Я запомнила. Тебя запомнила.
***
На работу он опоздал.
— Вова, у тебя часы поломались? — это была первая фраза, произнесённая Семёнычем, как только он переступил порог кабинета. — Или чувство времени попало? Выговор тебе. Ясно?
— Ясно. Простите, господин начальник.
— И что с настроением? Я ему выговор, а он лыбится.
— Выговор так выговор. Что у нас сегодня?
— Пятеро в морозильнике и один свежак на столе. Работы навалом. Сейчас ещё на пожар ехать придётся. Может, там твоё счастье поубавится? Нет, ты мне скажи, чему ты так рад с опухшей рожей? Пил?
— Нет, я не пью. От слова совсем не пью. Мне с моей энцефалопатией только пить осталось. Спать лёг поздно, спал плохо.
— Я бы тебя простил, если бы спать ты лёг не один. Прекрати зевать! Вова, второй выговор тебе.
— Есть прекратить зевать. Давай мне уже распоряжение, кого брать на вскрытие первым, данные его, и я пошёл работать. Погоди, Семёныч, не шуми, я сейчас кофейку хлебну. И пойду.
— Вова, а она красивая?
— Кто?
— Бессонница?
— А-а… Красивая, ну, симпатичная — так точно.
— Молодая?
— Ага, двадцать два года.
— Вова, ты ложись на диване, поспи чуток, а я пока одного вскрою. Потом разбужу тебя.
— Не могу я спать на работе, Семёныч. Мне начальник два выговора влепил.
— Спи, Вова. Сегодня можно. Только в следующий раз дозируй это дело. Чтоб не на всю ночь.
Володю разобрал смех.
— Ну, вот я и проснулся. Так мне в секционный зал или на пожар?
— Давай на пожар, там точно не уснёшь. Ну наконец-то, Вовка, ты бабу нашёл. Потом расскажешь со всеми подробностями.
В этот день было не до разговоров. Просто некогда. Зато спина болела жутко, столько на ногах простоял. Настроение испортилось, потому что рабочий день тянулся бесконечно. Даже поесть в обеденный перерыв не удалось, не то, что в кардиологию сбегать, навестить Марию Юрьевну. И у Оксаны номер телефона не взял. Позвонил в кардиологию, поговорил с врачом, просил бабушке привет передать. На том и ограничился.
К концу дня выжат был как лимон. До дому бы добраться — и в койку.
— Семёныч, я сдох. Лучше домой работу возьму. Там писаниной заниматься буду.
— Вова, дома ты будешь заниматься сексом.
— После такого дня я буду спать как убитый импотент, даже на секционном столе.
— Шутки шутками, а за тобой должок, рассказ про…
Дальше он не договорил, потому что в ординаторскую вошла очень эффектная шатенка. Она заговорила сразу с порога.
— Вова! Вот я тебя и поймала. Что ты тут забыл?! Фи! От тебя я такого не ожидала.
— Добрый вечер, Марина. Владимир Семёнович, познакомьтесь с Мариной Петровной, она заведующая четвёртой подстанцией «Скорой помощи».
— Очень приятно, госпожа заведующая, — произнёс Семёныч. — Идите домой Владимир Александрович. Вас такая дама пришла забрать.
— Да, Вова, я на машине, поехали к тебе. Заодно и прокатишься. Всё не в автобусе трястись.
— Мне в автобусе нормально. Я люблю ездить автобусом. Что ты хотела?
— Вова, ты страдаешь от избытка гостеприимства, бирюк совсем. Поговорить хотела. Вчерашний твой звонок был неожиданностью, но безумно приятной неожиданностью. Я заезжала вчера ночью, но тебя не застала. Эта соседская девочка тебе говорила? Как там её, Оксана.
— Нет, не говорила. Что ж ты ночью, в такую даль? Живёшь вроде в другом районе.
— Вова, поехали, время не терпит, давай к тебе, там и потолкуем. Нам с тобой есть что вспомнить. До свидания, Владимир Семёнович. Очень надеюсь Вову переманить к нам на работу.