- Ну и почему мы так долго думали, - бормотала я, когда мы брели по склепу, освещая тьму узких проходов только масляными фонарями. - При дневном свете было бы куда уютнее.
- Какая разница, здесь же все равно одинаково темно в любое время суток, - как всегда, мне возражал Мо.
- А мне легче, если я знаю, что где-то сейчас светит солнце, - парировала я.
- Можешь быть спокойна - наш мир круглый, так что где-то действительно сейчас самый разгар дня, - и, как всегда, Альмо нес какую-то чушь. Но спасибо ему за попытку подбодрить.
Сола, конечно, с собой не взяли. Он уже не просто обиделся, он смертельно обиделся. Пришлось отдать ему свой старый набор инструментов, чтобы он не ныл. Главное, чтобы он из мести не разобрал корабль. Вот то, что он из мести никогда не выдаст нас археологам - в этом я была уверена на все сто, в Дыре своих не бросают, а вот насчет корабля у меня были большие сомнения.
Тушкана, кстати, тоже взяли с собой. Как сказал Север, он будет стоять на стреме. Опять какой-то тюремный жаргон Вэнко.
Маленькие камеры и комнатки все походили одна на другую. Вход на внутренние ярусы состоял из массивной бронзовой решетки, которая опускалась и поднималась с помощью цепочки с ручкой. Мы выбрали именно эту гробницу по самой тривиальной причине - именно над ней трудился весь прошлый год профессор Валув. Может, мы и зря избрали столь простой путь, но как Север любил говорить, все гробницы мы все равно за ночь не осмотрим, а так есть хотя бы шанс, что мы найдем какие-то зацепки. К тому же я была уверена, что профессор скорее стал бы носить с собой ключ от подотчетной ему гробницы, чем от какой-то посторонней. Не факт, конечно, что ключ и наше дело вообще как-то связаны, но не стоило терять надежды.
Пожалуй, я могла собой гордиться. Мы остановились возле решетки, загораживающей вход в следующую секцию. В ржавом железе выделялась блеском металла маленькая скважина.
- Итак, сейчас мы увидим, насколько мы были правы, - торжественно произнес Альмо, и его слова шепотом разлетелись по подземельям. Вэнко приложил палец ко рту, и мы замолчали. Я дрожащей рукой вставила ключ в скважину, и, о чудо, он подошел и даже провернулся, со скрежетом открывая нам дальнейший путь. Дальше шли два ответвления, мы не знали, куда свернуть, но решили не разделяться, так как я сразу схватила за рукав Севера, намекая на то, что никуда одна не пойду, а на Альмо не стоило даже смотреть. Вообще я считала, что археолога в столь священном для него месте должен охватывать профессиональный экстаз, ну, как это случается со мной, если я вижу что-то действительно гениальное в механике или инженерии, но, похоже, историков-лингвистов лепят из другого теста. Несмотря на все свое благоговение, Альмо явно не чувствовал себя уютно среди темных стен памятника древней культуры.
- Я теоретик, а не практический исследователь, - пробурчал он в ответ на мои недоуменные вопросы.
Так что мы пошли влево. Почему влево? В правом проходе сидел неприятный паук, и вот поэтому мы туда не пошли. Феминизм, говорите? А что это такое?
Ну, угадала я неправильно, мы зашли в тупик, так что все равно пришлось топать мимо этого огромного паучищи. Он мне странным образом напомнил начальника экспедиции, Тарантулуса или что-то в этом духе.
Финишная точка нашего исследования - камера с большими гробами или, как их важно назвал Мо, саркофагами - мне крайне не понравилась. То ли аукнулись неприятные воспоминания, то ли у меня поднялась температура, но мне очень хотелось поскорее уйти отсюда и вернуться на наш безмятежный корабль, запустить котлы и рвануть отсюда куда подальше. Проклятые пустоши, я согласна была даже на Бездну. Однако я помнила, кто заварил всю кашу, так что приходилось стоять до конца, пусть даже с помощью холодной стены склепа, к которой я прислонилась для поддержания тела в вертикальном состоянии.
А мальчики тем временем вскрывали первый саркофаг. Я закрыла глаза и удивилась воцарившейся вдруг тишине.
- По-моему, мы нашли мумии, - голос Севера здорово подходил для окружающей обстановки, такой сухой и холодный.
- Да, я думаю, мы не ошиблись, - хрипло подтвердил Альмо. - Степень сохранности тканей указывает на то, что при бальзамировании использовались магические ингредиенты. Это явно не обычная семья. Думаю, мы видим перед собой императрицу или ее наследницу. О, Вэнко, взгляни на почки! Они почти как живые!
Я поняла, Альмо мне мстил за колбасу:
- А кишечник! Можно даже рассмотреть непереботанные частицы еды!
- Твою империю, где мой коньяк, - сказала я и потеряла сознание.
Север дал мне хлебнуть из его фляжки крепкого травяного настоя, и я на время пришла в себя.
- Я не думал, что все настолько серьезно, - озабоченно заметил он, щупая мой лоб. - Я должен срочно уложить тебя в постель.
- О, всегда об этом мечтала, - в пафосном бреду ответила я, и остатки мышления грохнулись в обморок от такого заявления.
Магу было не смешно, но я потребовала закончить начатое.
- Мне же будет хуже, если завтра меня арестуют и в таком состоянии начнут допрашивать, - уговаривала я Северина. Он колебался, но я видела, что он со мной согласен. А я что, я крепкая. Просто как-то все сразу навалилось, вот организм и дал сбой. Это как у голема - там масло подтекает, там проводок отошел, вроде и мелочи, а потом как шарахнет - и все, извольте, капитальный ремонт. Похоже, подошло время для моего капитального ремонта.
В итоге решили так - мы с Альмо спрячемся в проходе снаружи от решетки, и если сюда придет убийца, мы запрем его с помощью ключа и моей магии вместе с мумиями, а Север поспешит за представителями научного сообщества, чтобы зафиксировать поимку преступника. Север не хотел оставлять нас одних, но выхода не было - ни я, ни Альмо далеко бы не убежали, попадись мы в руки преступника по пути в лагерь. От нас требовалось только сидеть, затаившись, в углу, что мы могли проделать без особых усилий.
Но как обычно, судьба не слушает моих доводов. Спустя какое-то время после ухода мага ничего не происходило, и я уж было понадеялась, что все пройдет благополучно. Даже стала засыпать, привалившись на плечо Мо, который возражал, но ничего не мог поделать из-за своего феррского воспитания, запрещавшего ему столкнуть на пол больную и очень наглую девушку. Неожиданно со стороны лестницы на наш ярус послышался шум, и мы услышали условный клич Снежка. Мы приготовились и постарались как можно тише дышать, а я еще старалась не закашляться, хотя прекрасно известно, чем больше стараешься, тем хуже это получается. Впрочем, зря мучилась, преступник вычислил нас и без этого:
- Вот вы и попались, детки, я знаю, где вы спрятались, - раздался голос, усиленный эхом. Самое отвратительное, я не могла понять, где источник, из-за многочисленных отражений звука. Двигаться с места не хотелось, но за спиной был один из многочисленных тупиков, где никак нельзя было спрятаться. Конечно, глупо, нас двое, а он один, но только ни я, ни Альмо раньше не убивали, а сделать это впервые сейчас я была совсем не готова.
Мы стали отступать в последнюю камеру. Далеко не блестящая идея, но больше идти было некуда, и я надеялась, что заперев решетку изнутри, мы будем в безопасности и хотя бы сохраним улики в виде мумий. Пока Альмо судорожно крутил ключом в замочной скважине, я накладывала электромагические чары. Однако в планы противника вовсе не входило убивать нас открыто.
- Что ж, - голос постепенно приближался. - Видно, придется распрощаться с моими прекрасными мумиями. Впрочем, это еще можно исправить. А вот для вас, молодые люди, ничего исправить уже нельзя.
- Наш друг ушел за подмогой, - глядя сквозь решетку прямо в глаза профессору Уллесу, сказала я. - Ваши дни в роли честного ученого сочтены.
- Ой ли? - почти добродушно улыбнулся профессор. - А вот успеет ли он помочь вам?
С этими словами он нажал на один из пустых держателей для факелов, и неожиданно из отверстий в потолке повалил густой бурый дым.