- Слушай, Север, ты обвинял меня в буйстве воображения, а не кажется ли тебе, что ты все-таки за уши притягиваешь тайну похищения принцессы и Мажестику?
- Вообще-то я еще в прошлое путешествие начал подозревать связь между двумя тайнами, но подозрений мало для разгадки этого секрета.
- Ты настоящий жулик, Северин Вэнко, что ты от нас еще скрываешь? - в первый раз за долгое время я почувствовала себя неуютно рядом с магом. В конце концов, ментал есть ментал, чужая воля и разум для них могут стать открытой книгой, а вот их самих понять, как выяснилось, иногда просто невозможно.
- Не беспокойся, Нери, ты знаешь почти все мои секреты, - ободряюще хмыкнул Вэнко. - Пожалуй, ты еще не знаешь, как звали моего любимого игрушечного зайца в детстве, но этого я тебе никогда не скажу.
Я уже открыла рот, чтобы сказать, что с меня хватит глупых предположений, как вдруг что-то тенькнуло внутри, я вспомнила нашего лопоухого тушкана и неуверенно сказала:
- А он был белый? Как песок?
Север не засмеялся, а негромко ответил:
- Белый. Как снег.
Потом мы еще немного помолчали, и маг сказал совершенно серьезно:
- Ведь можешь, когда хочешь.
Дождавшись друзей, мы ринулись на рыночную площадь. Я лишний раз порадовалась, что рынок находится под действием чар, облегчающих понимание чужих языков. Обсудив положение, наша команда решила разделиться. Север отправился к самим рядам, так как по его словам, только ментал может понять, что в их речи ложь, что преувеличение и что они вообще забыли сказать. Мо ушел пытать счастья к походному алтарю служителей Алого Потока, а Сола я скрепя сердце, отпустила расспрашивать уличную детвору, хотя и пригрозила:
- Если снова вздумаешь что-нибудь натворить, учти, что это не Дыра, а сай и так к нам неровно дышит, так что сервизом в цветочек мы не отделаемся!
Сол понятливо кивнул. Но я все равно не чувствовала себя спокойной после пожара в библиотеке. Как там говорил Север? Два ценных источника знаний? В одном мой ученик уже отличился, осталось отметиться во втором.
Сама я отправилась к караванщикам, устроившимся под большим навесом, который был размером с городские оранжереи в Дыре. А Кейса, по словам Мо, еще больше... не говоря уже об имперской Ферре.
Север рекомендовал нам начать беседу со вчерашнего праздника, так как эта сплетня сегодня у всех на устах, потом нужно было мимоходом отметить свое присутствие, а дальше как повезет. Главное, что между делом необходимо было осторожно выспросить о детях пустыни или о легендах, связанных с древней Мажестикой.
По Игнатерре караваны не ходили, их маршрут пролегал вне его границ, так что я не рассчитывала получить действительно важные сведения о нашей цели, погребенной под слоями песка, да и правду сказать, мое происхождение волновало меня куда больше. Вслух я никогда не называла себя Миали, но в глубине души отчаянно хотелось узнать, почему так сильно изменилась моя судьба, почему из девочки с куклой мне пришлось превратиться в механика, живущего в городе под названием Дыра.
-Принцесса из Дыры. - произнесла я вслух, и мне показалось это забавным. Улыбаясь, как истинная бармийка, я приблизилась к отдыхающим в тени загорелым людям.
- Звездного неба тебе, красавица, и пусть твоя чаша полнится вином и пряностями, - поприветствовал меня сидящий на циновке старик с дочерна загорелым лицом.
- И вам того же, - на всякий случай пожелала я, надеясь, что на этот раз обойдется без нарушения трех тысяч бармийских правил вежливости. Торговцы переглянулись, самый молодой из них хихикнул, но бить меня не стали, и я вздохнула с облегчением, хотя делать это было рано.
- Присядь, красавица, выпей с нами горячего чая, - улыбнулся старик, выразительно подстилая циновку.
- Чая? - хотелось бы думать, что загар скрыл бледность моего лица. - Если только немного...
Чашки передавали по кругу младшему из семьи торговцев, который наливал в них зеленый напиток из стоявшего в центре странного агрегата. Местная разновидность чайника притягивала мой взор, и я уже представила, как подобная штука смотрелась бы на "Пилигриме". Сосед слева заметил мой интерес и помог выяснить, что непознанный объект именуется "самоваром", и неожиданно мы развернули целую дискуссию на тему подобного рода приспособлений, к которой постепенно подключились и остальные торговцы. Время шло, но я помнила о пожелании сая. Теперь, когда внимание слушателей было захвачено мной чуть более, чем полностью, я изложила суть моих поисков, начав, естественно, с университета.
- Зачем такую красивую девушку интересуют какие-то университеты? - принялся было за старое один из торговцев, но старший шикнул на него, и серьезно посмотрел на меня.
- Мы мало что знаем о Мажестике, варья, так как пески Пестрого моря для нас запретны, и никто из присутствующих здесь не забирался в них достаточно далеко, чтобы что-то узнать. Если же кто и находил его следы, то обратно со своей вестью он не возвращался. По крайней мере, кроме Охотника
Я почувствовала, как от дыхания электромагии у меня зашевелились волосы
- Кто такой Охотник?
- Я расскажу тебе историю об охотнике. Говорят, однажды в Лаз-Нари появился человек с красной кожей.
- С красной кожей? - не удержалась я от восклицания. - Это как-то связано с культом Алого Потока?
- Не погоняй моих лошоверов вместо меня, - цыкнул рассказчик. - Спешить - не значит сокращать путь. Но да, это связано с культом Алого Потока и не им одним. Множество здешних верований основываются на истории об Охотнике, но есть и те, что куда древнее.
- Дети песка? Ой, прошу прощения!
- Лошовер не виноват в том, что у него два горба, - покачал головой старик, и я живописно изобразила руну молчания на губах.
- И ты опять права, - как ни в чем не бывало, продолжил рассказчик. - Дети песка - малоизвестный и старый культ, но не мне о нем рассказывать. Что же касается того мужчины... Его посчитали священным и по традициям того времени решили принести в жертву демонам пустыни. Обычно человека пеленали и спускали в море, где он становился добычей течений и демонов, если им была угодна такая жертва, но в ту ночь все было не так. Когда жертву только собирались перебросить через парапет в пустыню, пески встали дыбом и началась буря, которую мало кто сможет описать, ибо земля стала небом, а небо наполнилось песком. В ту ночь многие источники воды в Лаз-Нари оказались засыпанными, и с того времени начался упадок города.
Старик замолчал, попивая чай из чашки, а я боялась спросить про мальчика. Я прождала несколько минут, но вокруг все продолжали хранить молчание, было слышно только бульканье чая в горле старика. Я испугалась, что он сейчас подавится, и я точно не узнаю конца этой истории, так что пришлось наплевать на обещание и подать голос:
- И что дальше?
Старик медленно втянул в себя остатки чая, поставил чашку на песок и вновь заговорил:
- Его утром нашли у входа во дворец и больше не трогали, вскоре он получил прозвище Охотник за то, что уходил в пески за добычей и никогда не возвращался с пустыми руками. А однажды он ушел и больше его никто не видел. Потом умер Лаз-Нари, и Охотник наравне с ним стал лишь легендой.
- А Дети Песка?
- Дети Песка верят в то, что вокруг нас живут боги нашего мира. По их мнению, Охотник на самом деле дитя бога, воплощенное в теле человека. Когда-нибудь все Дети Песка должны уйти в море для служения истинному богу, но время еще не настало.
- Где же можно найти эту секту? - напряженно спросила я боясь, что старик свернет в сторону и оставит меня без ответа на этот важный вопрос.
- Детей Песка ищи в песке, - махнул рукой старик и стал курить кальян, что означало, что разговор окончен.
- Да здесь везде песок, мне его теперь сквозь сито, что ли, сеять, - пробурчала я себе под нос, и услышала хихиканье молодого торговца.