Их десантный транспорт хоть и имел возможность спускаться на поверхность, но был столь велик, что остаться при этом незамеченным оказывалось практически невозможно. Для проведения скрытных операций предназначались два стоящих в трюме небольших челнока, вмещавших команду и все необходимое оборудование, но без излишеств.
Как это обычно бывает, на поддержание обоих челноков в полностью рабочем состоянии не хватало ни сил, ни средств, ни желания, а потому один из них выступал в роли донора, жертвуя по возможности отдельные узлы и детали своему более везучему собрату. Только благодаря золотым рукам Чака жертвенный челнок до сих пор оставался на ходу, хотя и без пассажирских сидений и некоторых навигационных приборов.
Погрузка сопровождалась уже традиционными препирательствами и дележом места в грузовом отсеке. Айван в очередной раз предложил выбросить оттуда старый армейский джип, но в этом вопросе Риккардо оставался по-прежнему непреклонен. Чак поцапался с Сейрой, буквально трясшейся над контейнерами с хрупким медицинским оборудованием и никому не позволявшей ставить на них что-нибудь еще. Найда заявила, что в такой обстановке не может сосредоточиться на подготовке к своему «выступлению», а потому вообще отказывается участвовать в этой затее. А Шимаэл просто заперся в своей каюте, сказав, что выйдет оттуда только когда все закончится, и пристегнутые пассажиры будут молча сидеть в своих креслах.
В общем, когда челнок, сопровождаемый тучей пыли, обрывков промасленной ветоши и россыпью разноразмерных болтов и гаек, наконец, вывалился из распахнутых створок трюма в черноту космоса, Риккардо уже был готов назвать случившееся настоящим чудом.
— Так, понятно, — узловатый палец Риккардо ткнул в экран, — теперь давай на третью точку.
Шимаэл чуть заметно качнул штурвал, направляя челнок в темную ложбину, в кромешной темноте руководствуясь, скорее, каким-то звериным чутьем, нежели приборами или органами чувств. Казалось, что от него остались только руки, подсвеченные красными огнями приборов, все остальное тонуло во мраке затемненной кабины.
— Эй! А чем вам теперь тут не понравилось? — возмутился Айван, уже изрядно отсидевший себе все конечности. — Здесь нет ни того озера, ни пугливых уток.
— Пока меня все устраивает, — отозвался капитан, не поворачивая головы, — но я хочу пройтись по всем площадкам.
— Разбудите меня, когда нагуляетесь.
— Ладно, — Риккардо прижался к стеклу, пытаясь хоть что-то разглядеть, — где мы сейчас, Шим?
— Только что пересекли дорогу и ползем в гору. До точки еще километра два.
— Дорога? Понятно, — Риккардо переместил палец по карте, — а я ее и не заметил.
— Я ее тоже не видел, — на застывшем лице пилота двигались одни лишь губы, — я ее почувствовал. Небольшой нисходящий поток над остывшей землей.
— М-да. Игоряша бы обнаружил ее, только приложившись с размаху своей задницей.
— Чак, ты груз как следует закрепил? — спросил вдруг Шимаэл.
— Все как надо, — послышался с заднего ряда голос Чака, — а что такое?
— Похоже, у тебя там что-то катается. Центровка гуляет немного.
— Это не груз, — сварливо процедила Сейра, — это Найда к Ване на колени пересела.
— Ну вы там еще попрыгайте теперь! — раздраженно бросил Шимаэл, — нашли время для оргий!
— Да ладно тебе! — Айван был явно раздосадован, что его раскрыли так быстро, — или зависть заела?
— Отставить разговоры! — решительно пресек намечающуюся перепалку Риккардо. — По своим местам, быстро! И пристегнитесь!
Из салона послышалась возня и щелчки застегиваемых замков.
— Гулять на обратном пути будете, — капитан снова повернулся к приборам, — а пока сидите тихо и не мешайте.
— Мы на третьей точке, — возвестил Шимаэл, остановив челнок так плавно, что этого никто даже не почувствовал, — что кажет тепловизор?
— Никого крупнее кролика. А как тебе это место?
Челнок медленно повернулся кругом, разбрасывая в стороны опавшие листья.
— Пятачок ровный, — Шимаэл подал немного вперед, потом снова вернул корабль в исходное положение, — смотри, видишь, пар поднимается, значит тут сыро, возможно под нами болото. Утонуть мы не утонем, но бывают места и получше.
— Ясно. От кровососов никакого спасу не будет.