Однажды сказал Иисус к уверовавшим в Него иудеям: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики. И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Иоан. VIII, 31—41). Это последнее выражение возбудило в новообратившихся иудеях целую бурю, доказав их поверхностную и непрочную веру. «Мы семя Авраамово, — возражают они, — и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными?» Не понял ветхий гордый[8] человек, что в словах Господа речь идет совсем не о политическом или гражданском рабстве, а о рабстве духовном. «Истинно, истинно говорю вам, — объясняет им Иисус, — всякий, делающий грех, есть раб греха». Кичливые сыны Авраама забыли, что у них есть страшный тиран — грех[9]. Вот от этого-то рабства Господь и хочет их освободить. «Знаю, что вы семя Авраамово, — продолжает Он поражать неукротимую гордость мнимых сынов Авраама, — но посмотрите, такие ли в вас расположения, какие в Аврааме? Ведь сын обыкновенно носит на себе отпечаток отца[10]. И если бы вы действительно были дети Авраамовы, то и дела Авраамовы делали бы. Но вы ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога. Авраам так не делал. Очевидно, вы происходите от кого-то другого и делаете дела отца вашего». Только теперь поняли ожесточенные гордецы, что Господь говорит не о плотском происхождении от Авраама, а о нравственном их рождении. «Мы не от любодеяния рождены; одного Отца имеем — Бога», — сказали они с запальчивостью. «Нет, — спокойно ответил им Иисус, — нельзя сказать, чтобы отец ваш был Бог. Если бы Бог был Отец ваш, то вы любили бы Меня и понимали бы язык Мой, потому что Я от Бога изшел и пришел: ибо Я не Сам от Себя пришел, но Он послал Меня». Члены одной и той же семьи говорят одинаково и поэтому узнают друг друга, потому что одни и те же чувства и мысли одушевляют их[11]. Между тем собеседники Христа не только не понимают речи Его, но и намеренно, даже с каким-то сатанинским ожесточением оказывают упорное сопротивление истине — и этим ясно обличают себя, свое настроение, чьим, каким духом они проникнуты. «Ваш отец диавол, — называет наконец Господь вещи их именем, — и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца искони и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда он говорит ложь, говорит свое: ибо он лжец и отец лжи». Упорное, соединенное с ожесточением и злобою сопротивление истине, а также убийственные замыслы против человека, сказавшего истину, все это такие свойства, которые обладателей и носителей таких свойств роднят с царством сатаны, с исконным человекоубийцей и лжецом-диаволом.
Отсюда нетрудно понять и то, какую свободу проповедует в своем Евангелии Христос и что такое та свобода, которую сулят миру сыны диавола[12]. Свобода евангельская — свобода нравственная, свобода от греха; она — плод познания и уразумения истины, сообщает ее людям как тайну искупления через Сына Отца Небесного, но под условием, если люди пребудут в слове Его, т. е. если будут стремиться выполнить свое жизненное назначение — уподобление Богу[13]. Высшая степень истинной свободы состоит в том, когда человек, руководясь мотивами очищенной путем истины и благодати своей богосозданной природы, избирает для своей деятельности только одно добро, когда его свободная воля сливается с волей Божией, когда человек начинает жить и дышать теми же мыслями и чувствованиями, какие наполняют душу Богочеловека Иисуса Христа, т. е. когда совершение греха сделается для человека нравственною невозможностью[14]. Тогда-то человек воистину свободен, независим от всякой внешней силы, ничем не одолевается, даже предписаниями закона: ибо праведнику закон не лежит (I Тим. 1, 9); руководясь всесовершенным законом любви и чистой совести[15], праведник не нуждается в законе, не нуждается во внешних побуждениях, он выше закона[16], он — свободный и любимый сын в дому Божьем[17], в царстве Христа и благодати[18]. Волю Божью он исполняет по внутреннему своему влечению к Богу и добру.
Не такова свобода, которой ищут и домогаются сыны диавола. Это — не свобода нравственная, духовная, а чисто внешняя свобода, — произвол, не знающий никакого ограничения, никакого удержу; это скорее свобода от всякого закона, свобода, которая является поводом к угождению плоти (Гал. V, 13), это — рабство греху, нравственная разнузданность. Такая свобода есть плод лжи и злобы против истины, добра и правды. Главным виновником такой ужасной свободы всегда был, есть да будет диавол с его клевретами, исчадиями ада. Бедствия, какие причиняет людям эта стихийная свобода от всяких сдерживающих ее моральных начал, неисчислимы и ужасны. Ураганы и землетрясения приносят людям сравнительно меньшие бедствия, чем сатанинский произвол извергов человечества, не желающих знать ни истины, ни добра, ни правды, не признающих никакой власти, никаких прав человеческой личности, кроме своего осатаневшего «я».