Но в этом случае выходило, что под влияние второй души должна была попасть личность Тёмного Лорда, трансформировавшись во что-то иное. Но никаких особых перемен в своём характере он не ощущал.
Таким образом, выходило, что осознанный осколок души Волдеморта подавил вторую душу, наложив на несформированную личность ребенка собственные черты. То есть все эти годы он был собой и для полного становления прошлой личности не хватало лишь воспоминаний, которые вернулись к нему вместе с остальными осколками души.
Он нахмурился.
Это напоминало ему о том, что крестражей у него больше не было и он, честно говоря, не был уверен, сможет ли сделать новые, не повлияв тем самым на заново воссозданную личность.
Исходя из всех этих рассуждений, напрашивался только один вывод.
Затеяв весь этот вертеп с сосудами и крестражами несколько десятилетий назад, он сильно переоценил собственные интеллектуальные способности.
— Определенно беспрецедентная тупость, — вслух заключил он, закрывая глаза.
Теперь он мало того что остался без крестражей, так ещё и застрял в теле пятнадцатилетнего подростка.
— Ну просто великолепно.
«Интересно, — подумал он, — сколько душ тогда теперь в этом теле? Две? Или одна, но сильно сбитая с толку?»
По крайней мере, его магия была на месте и, казалось, если только это возможно, стала ещё сильнее. Осталось избавиться от министерского заклинания Надзора и спланировать свои дальнейшие шаги. Теперь, когда он был точно уверен, что слияние душ не повредит ему, его магии или его рассудку, можно было сосредоточиться на делах насущных.
Например, на сборе информации и созыве Пожирателей. Или… его взгляд упал на стопку конвертов на кофейном столике, на том, что ему делать с Поттером. Мальчишка буквально душил его корреспонденцией в последние дни, чем страшно раздражал.
После приезда в этот забытый богом маггловский городишко, Том уехал практически на следующий же день, обосновавшись у Хельги Долоховой. Старая ведьма казалась весьма неплохим вариантом. Во-первых, в её доме Том мог беспрепятственно колдовать. Во-вторых, ей было совершенно безразлично, куда и зачем он уходит каждый день. А в-третьих, тут не было Поттера. Конечно, пришлось внушить мальчишке, что у магглов ему будет безопаснее, чтобы он не увязался следом, но зато теперь он был избавлен от навязчивого общества Мальчика-Который-Увы-Выжил. И пристального внимания соглядатаев Дамблдора, которые караулили Поттера. Хорошо. Но не идеально.
С каждым днем он все больше убеждался, что изображать Томаса Арчера и одновременно быть Лордом Волдемортом — дело хлопотное. Постоянно приходилось как-то лавировать между двумя личностями и чётко контролировать не только свой график жизни, но и свое поведение. Нужно было срочно разграничить две эти жизни, пока он окончательно не свел себя с ума. И решение было. Оно хранилось в одном из его тайников, и Том планировал добраться до него, как только избавится от заклинания Надзора, а на это, к сожалению, тоже требовалось время.
Помимо прочего, приходилось разбираться с защитными чарами поместья Риддлов и приводить особняк в порядок. Даже с учетом того, что Питер теперь там был не один, процесс подготовки дома затягивался. А нужно было ещё столько сделать и успеть, пока не закончились эти два коротких месяца лета, ведь в сентябре, если, конечно, не отказываться от идеи и дальше изображать Арчера, он окажется практически заперт в Хогвартсе и к этому моменту у него должно быть всё готово.
Тёмный Лорд тоскливо вздохнул, выглянув в окно на залитую солнцем улицу. Порой он даже скучал по тем временам, когда жил простой незатейливой жизнью Томаса Арчера и все лето мог бесцельно болтаться по улицам или читать книжки.
Но Томас Арчер не планировал государственного переворота. Томас Арчер был скучной посредственностью. Жалкой тенью Тёмного Лорда, вынужденной влачить унылое, серое существование в роли лучшего друга Гарри Поттера, не способной даже осознать своего величия. Своей значимости. Томас Арчер был потерянными четырнадцатью годами жизни, о которых даже вспоминать было тошно. Он не имел права на существование.
Впрочем, к Мордреду все эти меланхоличные размышления. Он вновь был жив. Ощущал, как магия буквально струится по венам миллиардами всполохов. Сознание его было ясным, свободным, полным планов, идей и желаний. Он, наконец, перестал быть пешкой на этой шахматной доске судьбы. Он стал игроком. И сейчас был способен на что угодно. Никогда в жизни он не чувствовал себя лучше.
Том Риддл поднялся на ноги и покрутил головой, разминая шею. Он с самого утра сидел в этом кресле, потерявшись в своих мыслях, и тратил драгоценное время на то, что не имело сейчас никакого значения. Первым делом нужно ответить на письма Поттера, пока он не решил заявиться сюда. А потом следует наведаться в дом Риддлов и заняться действительно важными вопросами, которые он не мог решать в доме Долоховой. Ведь у неё гостил Томас Арчер. А Томас Арчер вряд ли будет планировать организацию массового побега из Азкабана и общий сбор Пожирателей смерти.
За спиной раздался тихий хлопок и вежливое покашливание.
— Обед почти готов, мистер Томас Арчер, сэр, — любезно известил Виви и низко поклонился.
Том едва не фыркнул. Домовик до сих пор дулся на него за ту историю в Больничном крыле, когда Том вернулся в палату с еле живым Поттером на руках. Обезумевший от беспокойства эльф, изображавший в это время Арчера, едва не поднял на уши весь Хогвартс. Тому с огромным трудом удалось успокоить паникующее создание и убедить его хранить молчание и не рассказывать о случившемся никому, включая самого Гарри. Эльф согласился, но никак не мог смириться с тем, что приходится что-то скрывать от хозяина, хоть правда и может навредить Гарри (Виви не знал каким образом, но поверил Тому, когда тот уговаривал хранить всё в секрете). В итоге все, что осталось несчастному домовику это держать рот на замке и тихо злиться на Тома, который вынудил его врать хозяину.
— Сегодня я пообедаю вне дома, — известил Том.
Виви снова поклонился.
— Как пожелаете, мистер Томас Арчер, сэр, — он скосил глаза на нераспечатанные письма от Гарри. — Томас Арчер сэр желает, чтобы я доставил ваш ответ на послания хозяина Гарри Поттера сэра?
— Позже, — Том окинул себя быстрым взглядом в зеркале, стараясь не обращать внимания на слишком молодое и неприятно чужое лицо в отражении, поправил воротник рубашки и снял с вешалки мантию.
— Вы не прочитали ни одно из писем, — с укором заметил Виви. — Вы не хотите больше общаться с хозяином?
Том закатил глаза. Честное слово, Гарри и правда дает своему домовику слишком много свободы. Мелкая напасть ведет себя как заблагорассудится. И этот порыв Поттера отослать эльфа в помощь Хельге, вместо того, чтобы забрать к себе на Тисовую улицу, мало чем помогал. Долохова к Виви относилась как к экзотическому питомцу и почти не нагружала работой. А в итоге, излишне навязчивый гаденыш от безделья стал задавать слишком неудобные вопросы и подмечать слишком нежелательные детали. Пора было что-то с этим делать.
— Кстати, я помнится, просил тебя доставлять маггловскую прессу, — отстранённо напомнил Том, даже не посчитав нужным отвечать на вопросы домовика. — И что-то не видел сегодняшнего номера.
— Конечно, не видели, Томас Арчер, сэр, — излишне заискивающе согласился эльф, — вы всё утро были в гостиной, а новый номер лежал в коридоре.
Том смерил того ледяным взглядом.
— Цель существования любого домового эльфа — служение своему хозяину. И коль скоро твой хозяин велел тебе слушаться тех, кто живет в этом доме, с твоей стороны крайне неосмотрительно относиться к его желаниям с таким безразличием.
Голубые глаза домовика в ужасе распахнулись.
— Виви не-не… Виви просто, — эльф прижал уши к голове, — Виви беспокоится о хозяине, Виви любит хозяина, он всегда слушается…
— Значит, не доставляй мне проблем, — отчеканил Том. — И принеси чертову газету.
Эльф кивнул и исчез, а через секунду свежий номер плавно опустился на журнальный столик по правую руку от Тома. Уголки его губ дрогнули в усмешке.