— Также, согласно агентурным данным войска других мировых держав приведены в полную боевую готовность. Их армии стягиваются к нашим кордонам! — подлил масла в огонь Калыван.
— А согласно военным каналам, это так? — обернулся Иосиф к Килию Шарикову.
— Да. Нам даже пришло несколько запросов на совместные учения. Но это все отговорки. Оправдание дислокации воинских подразделений возле границ! — подтвердил сведения особиста вояка.
— Вот оно значит как. Никто толком не знает, что будет дальше, а стервятники уже приготовились вцепиться нам в глотку. Похоже, их очень беспокоит тот факт, что только мы имеем перманентный успех в Слиянии, — нахмурился Светлый.
Остальная троица молчала. Они ждали приказаний самого могущественного инфа страны.
*****
В просторном храме, возле высоченной статуи, происходил ежегодный обряд посвящения. Монумент изображал красивую в свободных одеяниях и с прялкой в руках женщину. Она являлась воплощением почитаемой всеми валькириями богини Мокошь[2].
Обычно Хела не посещала подобных мероприятий. Но не сейчас. Сегодня полноправной участницей их организации готовилась стать ее названная дочка. От того, как примет новую воспитанницу Покровительница, зависела дальнейшая судьба девочки.
Два года назад воительница спасла малышку и привела в Цитадель. Настоятельница распознала в крохе дар, и та обучалась в одной из элитных групп послушниц. Самой же Хеле присвоили статус опекунши.
Поначалу малютка была нелюдима и всех сторонилась. Она словно опасалась предательства. Но постепенно искренняя любовь взяла верх над ее недоверием. Аня рассказала валькирии все о произошедших с ней событиях. И услышала в ответ нелицеприятную правду о том, что ее отчим и мать, скорее всего, убиты, а брат сгинул в Велграде.
Подобные вести не сломили, а закалили девочку. Благо Хела постаралась, рассказала о своей нелёгкой судьбе и борьбе.
— У тебя, в отличие от меня, имеется дар. Не знаю, как ты его получила, но он точно есть! Обрети силу. Возможно, тогда ты найдёшь брата, и уж наверняка, отомстишь за смерть родных! — так мотивировала воительница подопечную.
И та вняла совету. Она работала, не покладая рук. Бывшая беззаботная непоседа стала лучшей ученицей выпуска. Таким образом, инициация была лишь простой формальностью. Во всяком случае, в это верила Хела. Но вот парадокс, все же переживала за падчерицу. Дело заключалось в том, что если Великая Мать отвергала воспитанницу, то ту изгоняли из Цитадели.
Такое происходило не часто. Мокошь являлась доброй богиней. Многие воительницы считали ее одной из ипостасей Септонии и не делали отличий между небожителями.
Между тем, обряд шёл своим чередом. Девочки в возрасте от десяти до тринадцати лет подходили к памятнику, преклоняли колени и ждали. Затем соискательниц божьей милости окутывало зелёное свечение. Кого ярче, кого тусклее, но богиня не отринула никого.
После чего послушницы со счастливыми улыбками подходили к настоятельнице и получали дальнейшие распределения. Кураторы каждой из них уже подготовили им место в структуре могущественнейшего женского ордена страны.
Словно испытывая нервы, воспитанницу Хелы допустили к инициации последней. Анна подошла к статуе, но на колени бухаться не спешила. Она смотрела на богиню с вызовом и, казалось, мысленно что-то потребовала у неё.
Старшие сёстры зашептались, а настоятельница перекривилась. Нахалку уже хотели выгнать из храма прочь. Даже названная мать поразилась поступку всегда тихой крохи. Но тут произошло невиданное доселе явление. Строптивицу поглотил столп ярчайшего света. На мгновение она даже скрылась из виду.
Когда сияние погасло, взорам изумлённых валькирий открылось чудо. Вместо худенькой, мускулистой и не по годам физически развитой девочки перед ними предстала молодая дракониха со сверкавшей золотом чешуёй.
— «Полная трансформация в таком юном возрасте!» — мысленно ахнула Хела.
Ещё бы, лишь наиболее одаренные члены наизнатнейших фамилий империи при помощи тайных родовых техник могли достичь чего-то подобного в районе тридцати-сорока лет. Да и то редко.
Постепенно черты благородного зверя оплывали. Через минуту, на полу без сил распласталась обычная с виду, пусть и выглядевшая немного старше своих лет, девчонка.
Одновременно с завершением инициации за тысячу вёрст отсюда схватился за сердце и подскочил с кровати моложавый и крепкий старик.