Да, Миланье боялась его, что вполне естественно. Но… в конечном итоге в ней заговорил самый обычный страх, который преследует детей, убедив, что это не самый худший вариант.
Боязнь остаться одной в темноте.
Но перед тем, как догнать его и следовать на почтительном расстоянии, Миланье решила сначала набрать провизии.
Пилотом этого БПР-а был крупный солдат. Куда крупнее, чем кто-либо ещё как в его отряде, так и вообще в бригаде. Один из солдат был соразмерен ему, однако того в позапрошлый понедельник сожрали демоны. Так что теперь он являлся полноправным великаном наступательно-экспедиционных войск.
Широкий в плечах и ростом почти под два метра, он напоминал небольшого медведя, который научился ходить на задних лапах. Прямоугольное выбритое лицо, как многие шутили, выбитое из камня, со слишком острыми и грубыми краями. При этом не сильно обременённое интеллектом, в шрамах и с бугром на темени посередине. Она была словно создана для того, чтоб ломать стены.
Его взгляда было достаточно, чтобы заставить новобранцев верить, что всю оставшуюся службу, если не жить рядом с ним, они только и будут, что стирать его носки или чистить зубной щёткой, своей зубной щёткой, унитазы. Однако через некоторое время все поняли, что он настолько же безобиден, как и заряженный автомат — просто не делай то, чего делать нельзя, и всё будет в порядке.
Умом он не блистал, хоть и дотягивал до нужного порога. Не тупой, но и не умный — можно сказать, что занимал устойчивую позицию чуть ниже середины. Он мог сложить два и два, десять и десять, сто и сто. Умел читать, знал историю на уровне троечника, однако всё это не делало его умным человеком.
Здесь его многие знали и ценили за умение хорошо управлять БПР-ом. Ценили как опытного пилота, и никому не было дела, что он иногда туго соображает. Во время боя вместо мозгов в нём действовали инстинкты, работали выученные до автоматизма планы и правила.
Многие те, с кем он общался, знали его лишь по позывному Кент. Просто Кент — ни возраста, ни имени, ни фамилии, ни откуда он. Никому не было интересно, кто он в реальности, а кому положено, тот и так всё знал.
И сейчас, после того, как выжил, Кент вновь чувствовал этот мандраж, чувствовал это пробегающее по телу возбуждение и тревогу. Чувствовал, что хочет выйти живым любой ценой. Оно питало его, заставляло не сдаваться, чтоб в следующий раз вновь почувствовать это. Возможно…
Возможно, однажды он даже сможет и без таких ухищрений почувствовать вкус жизни, но пока оставалось довольствоваться этим.
Ну а пока стоило разобраться с центральной системой управления, которая регулировала работу всего БПР-а. Видеть, как иногда перед тобой мигают экраны, то включаясь, то выключаясь, выдают галиматью системы наведения, а датчики показывают цифры, которые невозможны в принципе, было таким себе удовольствием. И станет куда меньше, если ему придётся с кем-либо ещё в таком состоянии воевать.
Требовался привал.
Срочный привал, чтоб хоть как-то привести машину в порядок, иначе потом будет поздно. Хотя бы радиостанцию, чтоб вызвать поддержку. А в идеале ещё и систему поиска.
Кент двигался, пока небо окончательно не заволокло тьмой, беспросветной, как и будущее этого мира, если им удастся уничтожить всех демонов. Пока что в этом плане армии человечества сопутствовал успех…
Оплачиваемый кровью тысяч солдат и сотен тысяч демонов. Но кого волнуют потери и жертвы, когда по телевизору можно кричать о том, как всё хорошо на фронте, забыв о проблемах в собственном мире? Кричать очень долго и любого несогласного или вопрошающего о реальных проблемах осекать рядом вопросов: Вам не важна война за наше существование? Вам наплевать на человечество?! Вы предатель!?
Но Кента это не волновало. Его волновала радиостанция.
И уйдя, как он решил, достаточно далеко, чтоб не опасаться ни живности, пришедшей на мясо, ни врагов, Кент отключил БПР. Заглушил, чтоб тихим гулом не привлечь ничьё внимание. Да, машина полностью отключится, однако без систем поиска, с одними экранами, он и так слеп. Фонари уж точно не врубишь, а привлекать внимание гудением было не самой удачной идеей. Куда лучше заглушить и затаиться.
Затаиться, чтоб наутро понять, что БПР вообще не заводится.
Он несколько минут пялился в кнопку зажигания, тыкая в неё пальцем и выдавая:
— Э-э-э? Чо за? Почему? Э-э-э?
Чтоб в конце осознать, что уехать просто так не получится. Что бы там не повредили демоны, пострадал помимо всего прочего или элемент питания, или запускная искра.
Один должен был разогреться до определённой температуры, чтоб служить батареей, которая подаёт питание в силовом агрегате. Другая должна была этот элемент разогреть до этой температуры.