Бедные Петя и Вова, их оставили без кистей…
Это было… странно и жутко… А ещё это вызвало злость Кента, который, недолго думая, потянулся к ней.
Секунда, и резким рывком он выдернул из её объятий каску, от чего девочка испуганно подскочила, ударилась головой об корпус и осела, хватаясь рукой за макушку и тихо скуля. Даже отсюда было видно, как по её щекам побежали слёзы. Она подняла взгляд и…
Отпрыгнула от него назад. Кент мог поклясться, что она зашипела на него.
Девочка-демон, перебирая руками и ногами, словно какое-то зверьё, быстро увеличила дистанцию между ними метра на четыре, убегая, после чего неожиданно замедлилась, а потом и вовсе остановилась.
Обернулась.
Сверкнула глазами.
— А ну пошла отсюда! — прикрикнул Кент, топнув ногой.
Девочка отпрыгнула, оттолкнувшись руками и ногами метра на полтора назад, и… не спешила никуда убегать. Смотрела на него и переводила взгляд на каску. Девочка явно не спешила уходить.
И это знатно взбесило Кента. В прошлый раз она со слезами на глазах умчалась прочь, пища, как птенец. Сейчас же осмелела настолько, что даже не собиралась убираться восвояси. Настолько нагло сидела перед ним и сверлила взглядом, что его ненависть начала колоться в грудной клетке. То есть он её не тронул, и она уже решила, что ей ничего не грозит?!
Полный праведного гнева Кент одной рукой расшнуровал ботинок, быстро скинул его с ноги и, не задумываясь, швырнул в маленькую дрянь. Та попыталась отскочить, но…
Ботинок прилетел ей ровно в бок. Девочка отпрыгнула, всё так же передвигаясь на четырёх конечностях, и…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа! — её маленький детский голосок был полон негодования и обиды. Её глаза блеснули, словно говоря: «Да как ты посмел?!». — Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Она всё недовольно ворковала, отступая, а Кент уже снял второй ботинок и отправил его следом.
На этот раз ей удалось увернуться. Однако, чтобы лишний раз не испытывать судьбу, она с недовольным:
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа… — вскочила на две ноги и убежала в лес. — Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Её недовольно «тяпа-тяпа» удалялось, но… не слишком далеко.
Стоило Кенту подойти к своим ботинкам, как он увидел её рогатую голову, выглядывающую из-за дерева и недовольно ворчащую:
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
— Пошла вон! — рявкнул он, но в ответ получил…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
— Пошла отсюдова!
Он сделал шаг в её сторону, а демонёнок подпрыгнула, вцепившись когтями рук и ног в дерево, и с сухим щёлканьем ногтей по дереву быстро забралась на его высокие ветки, где Кент был просто не в состоянии её достать, откуда…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
Она была словно кошка, недовольно мяучащая на ветвях и не дающая спать людям. Сверкала своими глазами с недовольной моськой взирая на него сверху.
На мгновение у Кента появилась мысль сбить её оттуда выстрелом, но эта же мысль встретила сопротивление.
Ему было жалко стрелять в это ворчащее создание, которое…
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…
…сейчас там ворковало над ним, сердито тяпая.
Поэтому он, недовольно вздохнув, просто надел ботинки, развернулся и двинулся обратно под пристальным взглядом девочки.
Миланье, в свою очередь, была чудовищно раздосадована тем, что всю её провизию, которую она даже не успела начать пробовать, вот так вероломно отобрали. Это значило, что в ближайшее время ей просто нечего будет кушать, и помимо смерти от холода ночью прибавится ещё и смерть от голода.
А ещё он кинул в неё ботинок!
Этот малум, низшая форма жизни, кинул в неё ботинок! Грязный вонючий ботинок!
От обиды и унижения Миланье была готова разреветься, однако прекрасно понимала, что её могли и убить. Ей просто повезло, что её сейчас не ест этот малум или не отбирает её честь. При подобном варианте событий ботинок не выглядел столь ужасно, учитывая то, чем могло всё закончиться. По её мнению, только то, что Миланье очень красивая, спасло её от смерти. У него просто рука на такую красоту не поднимается.
И всё же…
Миланье жалобно смотрела, как он уносит еду с собой.
Это значило, что она не будет есть.
Живот предательски забурчал и неприятно сжался, словно напоминая, что надо поесть. Так громко издал звук, словно внутри был зверь, который издал голодный рык.
Сегодня ночью, замерзая в лесу от холода, вся мокрая, ища укрытие, Миланье медленно подкралась к металлическим доспехам, набравшись смелости, чтоб найти огниво или то, что может разжечь огонь. Но обнаружила, что с нижней части этой железной твари исходит тепло. Сильное тепло. Такое, что под ним даже земля была сухой и тёплой.