При этом Кент видел, как некоторые из них утащили с собой части солдат — кто кишки, кто конечность. Одна из гарпий унесла за собой голову, неся её за волосы. Взгромоздилась на ветку и принялась отдирать от черепа лоскуты плоти, поглядывая на него, как будто говоря: Смотри, я ем человека, что ты мне сделаешь?
Естественно, он ничего не сделал. Не стал поднимать шум из-за тех, кому уже всё равно. Ведь они-то ещё живы, а устрой Кент пальбу, и неизвестно, кто сюда выползет.
Миланье же смотрела на всё это… со страхом.
Её пугали эти странные бронированные штуки, у некоторых из которых были колёса. Они были оббиты металлом с окошками, но внушали почему-то не интерес, а страх. Что-то чужеродное, жестокое и неподконтрольное, словно извержение вулкана или землетрясение, было в них. Эти странные штуки… они ведь созданы, чтоб нести смерть во всех её проявлениях, верно? Только на этот раз демоны оказались сильнее этих штук. Оттого тут так много мёртвых тварей.
И всё же Миланье казалось, что коснись она их, и те сразу оживут, скрежеща металлом. Оживут, улыбаясь зубастой улыбкой, словно говоря: А кто это такой у нас вкусненький?
Миланье, поплотнее сжав губы, смелым твёрдым шагом подошла к машине. Эта штука была мертва, а что мертво, не может убить — так её учили. По крайней мере, если оно не восстанет из мёртвых. И эти штуки мертвы, оттого она не должна их бояться. Пусть Миланье и боялась, но она должна была доказать себе, что эти повозки в металле не опаснее дерева.
Судорожный вздох, и её пальчики коснулись холодного металла.
Металлическая штука так и не ожила. Миланье подождала секунду-другую, прежде чем подойти ближе и коснуться уже обеими руками, а потом уже и всем телом, чтобы раз и навсегда показать себе, что их бояться не стоит.
Понять её было можно машины выглядели для неё чужеродными, непохожими ни на что другое, страшными. А ещё они могли убивать. Неудивительно, что Миланье боялась их. Удивительнее было то, с каким упорством она пыталась доказать себе, что они не страшны. И это дало свои плоды.
Вскоре Миланье разглядывала с интересом эти странные металлические коробки и конструкции. Но вместе с этим её начал мучить новый недуг — голод. Здесь пахло кровью и мясом, их терпкий запах, пусть уже и отдающий сладковатым душком, манил её. Сам по себе её голодный взгляд раз за разом возвращался к телам, которые были здесь разбросаны. Живот урчал, из губ едва не капала слюна — ей приходилось вытирать её украдкой. Она даже не обратила внимания на мёртвых демонов, не заметила их в общем месиве — её взгляд был прикован к телам. У неё даже слюни побежали.
И каждый раз она думала, что может… урвать кусочек, пока малум не видит? Им-то всё равно, а вот ей не помешает подкрепиться, к тому же здесь есть деликатесы — ушки, пальчики… Миланье воспринимала это так же, как воспринимал бы человек рульки, вырезки, филе или окорока. Ведь для неё люди были примерно тем же самым, что и для людей домашний скот — пищей. Пусть куда умнее, чем животные, но не демоны. Оттого винить её за такую реакцию было нельзя.
И она уже было подалась вперёд, когда случайно обратила внимание на малума. Заметила краем глаза его сгорбленную фигуру. Тот тихо сидел над чем-то. Отсюда она не могла видеть его лица, но… вряд ли на корточках, сгорбившись, сидят, когда счастливы.
Теперь, помимо голода, в маленькой Миланье взыграло любопытство — что же такое увидел малум?
Тихо, на цыпочках, стараясь ступать мягко, она подошла к Кенту со спины и заглянула через плечо.
— Чего крадёшься, Миланье?
Раскрытая личность в ответ недовольно фыркнула и уже в открытую подошла поближе. Села рядом с Кентом и глянула на то, что он рассматривал.
А он рассматривал… голову. Женскую голову, если не ошибалась Миланье — от того же демона она отличалась, как и Кент, цветом кожи и отсутствием рогов. Правда, сейчас лицо было слегка опухшим, рот приоткрыт, а глаза закатились вверх. И всё же, что он нашёл в этой голове? Голова как голова…
По крайней мере она ничего необычного не видела. У них в замке черепов из малумов было очень много. Там и чашки были, и подсвечники, и подставки, и ларцы для драгоценностей. А тут просто ещё одна голова…
Для меня. Ведь я не малум. Но вот он… для него она, наверное, как для меня демон, да?
— Девушек не так уж и много в армиях, — произнёс в никуда Кент, глядя на голову. — А на войне ещё меньше.
Непонятно, куда и кому он говорил, ведь Миланье его всё равно не понимала. Однако, наверное, это было одной из тех вещей, о которых надо сказать вслух.