И сразу же обрушил кулак на голову маленького демона. Однако в последний момент тот неожиданно отпрыгнул, и удар пришёлся по касательной. Тварь качнулась и повалилась набок.
Искусанный и исцарапанный, Кент полез за пистолетом, даже не пытаясь поднять автомат. Пора было кончать этот цирк уродов. Его правая искусанная рука отозвалась болью, словно в неё вшили несколько угольков, и он не с первого раза смог вытащить пистолет — конечность плохо слушалась. Это была его вина — он недооценил опасность, посчитал, что, если что, сможет легко справиться. И теперь за это расплачивался.
Даже маленький демон оказался сильным противником, который мог перегрызть ему глотку. А когда их двое…
Он поднял пистолет, прицелившись…
— КЕНТ, НЕТ!!! НЕ НАДО! НЕ НА-А-А-АД-О-О-О!!!
Не крик заставил его замереть на месте. Не мерзкий визг маленькой потаскухи, которую он пригрел по доброте душевной, и которая так отплатила. В этом мире он перестал удивляться многим вещам.
Но сейчас замер. Кента остановил не крик. Его остановило то, что кричали на его языке.
Так же отчётливо, без какого-либо акцента, как если бы кричала маленькая девочка из его мира.
Он медленно повернул голову к Миланье, не в силах до конца принять новую открывшуюся правду.
Она сидела на разбитых коленках, плача и пытаясь встать. Не с первого раза ей удалось, при первой попытке Миланье упала, словно у неё кружилась голова.
— Кент, пожалуйста… пожалуйста, не надо… — она всхлипывала. Из носа капала кровь. — Пожалуйста… не убивай её…
Пистолет медленно повернулся в её сторону, словно главную угрозу теперь представляла здесь она. Маленькая Миланье. Маленькая и по-демоническому хитрая девчушка, скрывающая в себе много секретов.
Её взгляд остановился на чёрной дыре этой страшной и опасной штуки. Это чёрная дыра завораживала, притягивала взгляд, словно ты заглядываешь в бездну. Словно ты заглядываешь в собственную смерть.
— Какого… хера… — выдавил он из себя, — ты говоришь на нашем языке…
Казалось, от шока ему сковало горло и даже слова было тяжело произносить — для этого требовалось напрягаться. Звуки выходили сдавленным, будто он страдал проблемами с речью или тужился.
Кент думал, что его больше не удивить. Кент ошибся. Мир полон сюрпризов.
— Пожалуйста, Кент, — плакала она. — Не убивай её…
— Какого хера ты разговариваешь на нашем языке?! — рявкнул он, дёрнув пистолетом.
— П-п-потому что ты человек! — всхлипнула она, как будто это было объяснением.
— И что?! — не понял он.
— Демоны понимают людей! Такова наша природа! Таковы высшие демоны! — пискляво ответила Миланье, словно злясь или наоборот, от испуга.
— Высшие демоны? Что за хрень ты несёшь?! Как…
У Кента за секунду появились тысячи вопросов, которые требовали ответов, и он не знал, с какого начать. Они лезли в сознание подобно бешеному потоку людей, сменяющих друг друга в час-пик у единственного окошка кассы. Не успеваешь схватиться за один, а уже хочешь знать ответ на другой. А один ответ потянет за собой десяток других вопросов.
И Кент не знал с чего начать. Больше всего ему хотелось поставить жирную точку на голове этой демонессы, прострелив ей голову и избавив себя от проблем. Тем самым избавить себя и от мучающих сознание вопросов — нет возможности получить ответ, нет и желания спросить, всё просто.
— Кент… — шмыгнула носом Миланье. Её немного покачивало из стороны в сторону, однако она медленно двигалась в его сторону, заставляя Кента отступать назад. — Пожалуйста…
— Пожалуйста что? — прорычал он в ответ.
— Не убивай её.
— Тогда мне убить тебя?
— И меня не убивай, — заплакала она. — Что мы тебе такого сделали, что ты нас ненавидишь?
— Что сделали? Ну, помимо того, что вы жрёте человечину и напали на наш мир… всего-то!
— Но вы тоже едите животных! — воскликнула она. — Откуда у тебя в тех пакетиках мясо тогда?
— То есть мы животные, хочешь сказать?! — он напрягся. Напряглась и Миланье. Ей так и хотелось сказать «Да», но она не сомневалась, что тогда это будет последний ответ в её жизни.
— И мы не нападали на ваш мир, — тихо сказала она, быстро переводя стрелки от неудобного вопроса.
— Да неужели, — саркастично ответил Кент.
— А ты видел, как мы напали? — посмотрела жалобно на него Миланье. Её заплаканная мордашка могла разжалобить кого угодно, однако глаза… Даже несмотря на слёзы, они были проницательными и внимательными для ребёнка. — Ты ведь не видел этого…