— Да-да, я поняла, — вздохнула она и принялась тыкать веткой в костёр.
Теперь Кенту было немного легче — он мог поспать вечером и утром. Да, самая сложная часть была на нём, однако так он хотя бы немного мог выспаться.
На утро, перекусив кореньями Маруга, который были по виду похожи на хрен, а по вкусу на смесь яблока и огурца, Кент вместе с Миланье двинулись вдоль реки направо. По предположению Кента, даже если они не найдут места, где переправиться, там в любом случае у них будет больше шансов выйти куда-нибудь.
Как оказалось, удача была на их стороне.
Или нет.
Как бы то ни было, в полдень, когда солнце ярко заливало реку солнечным светом, заставляя иногда слепить путешественников, Кент увидел вдалеке два домика, или даже сарая — один на одном берегу реки, другой на другом. Они выделялись тёмными пятнами на фоне зеркальной поверхности реки, выступая немного вглубь неё. Едва он заметил их, тут же свернул в ближайшие кусты.
— Что такое? — оживилась скучающая до этого Миланье.
— Переправа. Впереди. Километров пять, раз заметил.
— Чья?
— Ну точно не наша. Наши понтонные мосты бы проложили.
— Значит, наша! — обрадовалась Миланье, хлопнув Кента по шлему ладошками. — А что делать будем?
— Зачистим и воспользуемся, — ответил он, вглядываясь в горизонт.
— А что это?
— Убьём.
— Нет! — воскликнула она, стукнув уже кулаками по шлему. — Даже не думай.
— Я подумаю. Но нам надо воспользоваться ими. Как-нибудь.
— А почему бы нам просто не воспользоваться ими? — поинтересовалась Миланье.
— Потому что меня сожрут? Нет? Ты не думала об этом?
— Никто тебя есть не будет, — фыркнула она. — Хотя со мной бы мог поделиться немного.
— И чем же? — прищурился он.
— Ну… пальцем, например. У тебя их целых шестнадцать. Зачем тебе столько?
Кент аккуратно снял со своей шеи Миланье, чтоб можно было достать бинокль из рюкзака.
— У меня так-то двадцать, — поморщился он.
Действительно, количество пальцев у них различалось. Дело было в том, что на ногах у Миланье было по три пальца на каждой ступне: больших, мощных, с острыми когтями. Они были похожи больше на звериные, и даже такая маленькая нога могла бы вполне располосовать человека до самой кости, если ей хватит сил.
— Тем более! Пальцем больше, пальцем меньше, — на распев ответила Миланье.
— Тогда давай тебе пальцы отгрызём, а? — предложил Кент и схватил её за мизинец на руке. Миланье пискнула и испуганно отпрыгнула, хотя по-настоящему она просто игралась.
— Нет, ну у меня они все важны. И у меня их меньше, чем у тебя, потому логичнее предложить скушать твои.
— Ага, тогда у тебя хвост отрежем.
— Нет! — тот сразу обвился вокруг неё. — Хвост не трогать. Он очень нежный и хрупкий. Сломаешь ещё.
— Ломать не буду, просто отрежу и зажарю, — от чистого сердца ответил он, от чего Миланье аж пробрало.
Тем временем Кент уже рассматривал те два сарая. Как он мог судить, здесь ходит обычный плот, связанный с верёвкой, натянутой между берегами. И им явно пользуются, так как прямо сейчас он наблюдал, как плот вошёл в сарай на противоположной стороне. Возможно, сюда война ещё не дошла, а может вообще обходит пока стороной, так как люди пока не могли охватить такую огромную территорию.
— С какого расстояния демоны могут почуять меня? — спросил он, разглядывая сараи вдали.
— Зависит от демона. Я — высший демон, я далеко могу почувствовать тебя. Демоны среднего и низшего порядка могут обладать очень слабым обонянием или наоборот, хорошим, зависит от самого демона. А кого ты видишь?
— Демонов.
— А на кого они похожи?
— На демонов, — голос Кента был невозмутим.
Миланье бы внимательно посмотрела на него, но увы, ничего не видела. Ей было интересно. Отвечает ли он ей тем же, чем она его достаёт, или же он говорит это на полном серьёзе.
— Внешность, я имею в виду.
— Как у демонов.
Вот тут уже не надо было по сто раз объяснять ей, что Кент просто отыгрывал теми же картами, что и она до этого. А если бы она видела его ещё, то точно бы заметила его ухмылку на губах. Поэтому секунда, и Миланье бросилась на него со своим боевым кличем:
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа-тяпа!
— Эй! Отвали, мелкая, — рыкнул он, но куда там.
Она маленьким снарядом влетела ему в живот, но Кент даже не почувствовал этого. Однако сделал шаг назад, зацепился о ветку и повалился на спину. И тут же стремглав на него забралась Миланье.
— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа-тяпа! Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа-тяпа! — и принялась стучать по нему кулачками и кусать.
— Да отвали ты! Да иди вон, мелочь зубастая! — Кент пытался смахнуть надоедливую мелочь, но та каким-то неведомым образом умудрялась вертеться, кусаться и оставаться сверху. — Да отвали!