Вырвать кого-то из рук Эру – задача сложная. Вполне осуществимая, но крайне сложная. Этот божок, что сотворил подобия себя и других существ, заселив ими Средиземье, совершил огромную ошибку, заперев одного из сыновей своих в Авакуме. Мелькор знал о том, что рано или поздно его поймают. Знал и о том, что разгневанные Валар спустят на него всех псов. Как же… Мудрые правители и созидатели. Прославленные праотцы, давшие существам Великих Земель разум и чувства. Проповедавшие мир. Что знали они, эти прячущиеся в Чертогах Безвременья трусы, о жизни, царствующей в Эннорате? Айну, служители Илуватара, его верные рыцари Валар и Майар.
Но взгляд видящего знает о подвохах. Именно поэтому Мелькор создал детей своих, наделив их не только силой и властью, но и разумом быстрым. Обучил их военному искусству и дал дух свободный, способный судить самостоятельно и путь выбирать желаемый. Да, возможно, Темный Властелин слегка перестарался: дети его – Миас – вышли сильнее, чем он мог предположить. Да, возможно, допустил ошибку, дав им волю. Но отцу Ниар была благодарна за все. В том числе и за способность оставаться непредвзятой. Зная, что обязана Мелькору не только жизнью, но и знанием, старшая из Миас стремилась отдать ему долг. А для этого нужен был Аркенстон…
Камешек, красивый и лучистый. Простой по природе своей, но сложный внутри, в скрытой силе. Ниар загадочно улыбнулась, подходя к Арго.
Что-то в будущем клубилось, темнело и наливалось багрянцем. Страшная буря надвигалась на Средиземье. Шквальный ветер перемен грозил вырвать из земли столпы тех традиций и обычаев, что еще держали Эннорат на плаву. Далекий гром битв доносился до ушей Ниар, а за всем этим хаосом девушка видела крохотный огонек… Негаснущую искру надежды.
Комментарий к Глава 1.1: Дом медведя
Обложка к первой главе
: http://th00.deviantart.net/fs71/PRE/i/2014/343/c/5/fire_enchantress_by_mirabilemendax-d8984w6.jpg
====== Глава 1.2: Дом медведя ======
♦♦♦♦♦
… Негаснущую искру надежды. Да, именно ее пыталась отыскать в себе Анаэль, оглядывая пустошь, что простиралась вокруг. Серая и убогая, точно предместье Кумы, она навевала эльфийке воспоминания о прошлом. Достаточно далеком прошлом, учитывая возраст младшей Миас. Впрочем, Анаэль никогда не участвовала в битвах самолично. Понятия не имея, как выглядит война изнутри, она знала только о тех шрамах, что оставались после битв на плоти матери-земли. Мертвая почва, пропитанная кровью, и догорающие куски плоти, превращающиеся в пепел. Ужасающее запустение и отчаяние.
Грустно вздохнув, Анаэль осторожно слезла с камаргу. Конь нетерпеливо взбрыкнул, тычась хозяйке мордой в плечо. Стараясь успокоить свою лошадь, эльфийка обхватила рукой поводья и начала осторожно поглаживать любимого Лиорила. Белоснежный жеребец через несколько минут стих и, казалось бы, больше не нервничал. Мирное создание, такое далекое от всего жестокого, оно много раз спасало Анаэль жизнь.
— Тише милый, тише, — полушепотом пропела эльфийка на валарине. Длинные стремительные слова слетели с языка забавной трелью. Младшей Миас нравилось это древнее наречие. В отличие от сестры, она не знала кхуздула и не владела тем множеством диалектов, что каким-то образом развились в синдарине. Зато темное наречье эльфийка знала в совершенстве, правда, не по своему желанию. — Мы тут не надолго. Подождем вестей от сестренки и уже после возьмемся за дело.
Камаргу, к счастью, ответить не мог. Хмыкнув, Анаэль отпустила поводья, не боясь, что конь убежит. Лиорил сотни лет сопровождал свою хозяйку в походах и за прошедшие годы научился понимать, чего хочет эльфийка. Вышколенный жеребец на зависть окружающим предугадывал желания своей наездницы и никого больше в мире не слушался. Анаэль этот факт радовал.
Глубоко вздохнув, бессмертная подняла свой взгляд к горизонту. Всматриваясь в лагерь орков, серым пятном маячившим вдали, бессмертная с некоторой опаской продумывала последующие шаги. Нет, самих орков Анаэль, естественно, не боялась. Но по общей договоренности дети Мелькора решили как можно реже применять магию в случаях, когда без нее можно обойтись. Сохранять тайну собственного происхождения Миас были вынуждены только до поры до времени. Ввязываться в конфликты без причин было глупо, а привлекать к себе внимание со стороны недругов – еще глупее. Конечно, они были сильны. Однако Ниар правильно рассуждала об опасности того могущества, что таилось в каждом из Миас. Во всяком случае, тактика осторожности оправдывала себя тысячи лет подряд: никто не ведал о детях Моргота, никто не знал об их силе, хотя все трое принимали непосредственное участие практически во всех сражениях, что имели место быть. Тихие и умные, Миас играли теней, что не были видны взору Айнур. Легким ветерком их влияние казалось на поле боя, но ураганом носилось оно над поверженными врагами.
«Кукловоды, — подумала Анаэль, вспоминая слова старшей сестры. — Мы мастера над тайнами. Как во времена отца нашего, так и во времена его преемника, мы лишь тени, что пляшут на стене. Шепоток тут, шепоток там, и вот уже выстроенный Барад-Дур стройным и черным мечом возносится к небесам, как памятник силам былым. Мы носим маски, и будем носить их, пока не настанет время. А пока останемся призраками, играющими в детские игры».
Ниар была искусным манипулятором. В каком-то смысле она была гением обманов и интриг. Отец часто повторял своим детям, пока они росли, что каждый из них, из Миас, обладает определенным даром. И если Талрис был сильным волшебником, а сама Анаэль нашла себя в искусстве врачевания, то Ниар, без всяких сомнений, открыла в себе наичуднейший дар убеждения. Кого и что угодно она могла заставить поверить в нужные ей вещи. И так было всегда. Без магии, без силы, лишь словом своим и логикой она могла заставить сильнейших мира сего повиноваться собственной воле. Хотите сражение? Хорошо, будет сражение. Хотите мира? Будет мир. Одно огорчало Анаэль. Любя сестру душой и сердцем, она боялась того холода, который правил разумом Ниар. Иногда могло показаться, что она добра и тепла к окружающим. Иногда – что жестока и бессердечна. Резкая смена настроения старшей Миас обычно обуславливалась единственным условием: необходимостью быть тем, кем нужно тогда, когда нужно. Такой хладнокровный расчет, способствующий эмоциональному контролю, зачастую Анаэль ставил в тупик. Потому что не всегда можно было понять, что чувствует сестренка и насколько правдивы ее слова.
Анаэль опустила взгляд. Кончики губ эльфийки поползли вниз. Воспоминания о гибели Саурона не давали бессмертной покоя. И не столько смерть этого соратника отца заставляла Анаэль вновь и вновь мыслями возвращаться в прошлое, сколько те странные вещи, что творились в Барад-Дуре незадолго до знаменательного события. Ведь, по сути, именно Миас стали зачинщиками той страшной войны. Как источник великой силы, старой мудрости и заветов Мелькора, они очень часто давали советы Саурону. В черных уголках крепости, под низкими тучами Мордора. Как наместники Моргота. Как само дыхание преисподней. Шептуны…
Эльфийка вздрогнула. Плохие мысли, глупые, никчемные, бесполезные. Подняв руку, бессмертная оглядела тонкую белую ладонь, аккуратное запястье, нежную кожу. Порой Анаэль сама с трудом признавала в себе… кого? Представителя тайной силы, что шлифовала историю Эннората? Или убийцу, которым младшая Миас, без споров, являлась? Пожалуй, и то, и другое.
В оправдание свое Анаэль всегда повторяла про себя слова старшего брата: никто не выбирает, кем родиться, когда и как. Миас не были виновны в том, что были теми, кем были. Такова была их судьба. Их предназначение, если хотите. Слабое утешение для бессмертной души, но лучше хоть какое-то, чем никакое.
Встряхнув головой, Анаэль приказала себе сосредоточиться на настоящем моменте. У эльфийки всегда это выходило лучше прочих вещей. Кропотливая, прилежная, она не могла соперничать с братом и сестрой в талантах, зато с лихвой могла обогнать их в терпеливости и ответственности. Улыбнувшись своим мыслям, Анаэль вновь вспомнила слова Ниар. Голос последней эхом разнесся в сознании.
«Познай себя. Тогда и только тогда ты сможешь понять, как действовать следует, а как – нет».
Мудрый завет великого воина, пусть никем и не почитаемого. Ниар нравилось быть невидимкой, хоть у сестры и не всегда получалось стоять в стороне от важных событий. Анаэль такой скромностью похвастать не могла. Она из кожи вон лезла, чтобы себя хоть как-то проявить. Тщетно. Но, дела давно минувших столетий. А на повестке дня – Азог.