Хотя последние годы моя жизнь никогда не была спокойной.
Тяжело вздыхаю, садясь на лавочку, охлаждая свою кожу. Руки дрожат и я замечаю, что с каждым днём все больше, как бы сильно я не старалась победить своего мальчика, которому всего пятнадцать лет. Его отец ненормальный, бывший рокер. Я будто бы знаю его жизнь лучше своей и меня это сводит с ума. После почти недавней смерти моих родителей, ничего не будет прежним. Я сбилась с намеченной дороги. И теперь когда я на краю, я не могу найти свой путь. Но моя жизнь почти что на грани.
Поджигаю сигарету, это единственное, что затуманивает мои мысли о кошмаре. Я думаю о нем всё время, чтобы ни делала, я всегда думаю об этом мальчике. Клочки дыма вырываются из меня, и я морщусь, резко ощущая желание перестать это делать.
Сигареты больше нет. Я снова в дыме растерянности.
11.44 a.m
Древняя история. Игра на выживание.
Мои глаза быстро пробегают по золотым буквам названия и я прикрываю их, в надежде, что эта книга меня заинтересует. В последнее время я не могу читать что-то обычное, мне лишь хочется знать всё о старом, о дне нашего мира и о том, что образовалось многие тысячи лет назад.
Страницы тут же режут мою кожу, но я делаю вид, что меня это не беспокоит, ведь меня это не беспокоит. Внутри библиотеки становится жарко, и я снимаю шарф, кладя его куда-то рядом. Мое внимание заостряется на строчках.
Важно понимать, что игра на выживание – это психосоматика.
Я бы назвала эти книги, который я прочла, и психологическими тоже. Но тот посыл, который находится в них мне ещё ни разу не помог. Мои демоны все равно побеждают.
Тишина режет уши, никого здесь нет так рано, хотя я бы не сказала, что сейчас рано. Но все равно здесь также тихо и пусто, как внутри. Каждую минуту, каждую секунду я ощущаю, что моя душа ломается и превращается в пыль.
Я не могу в точности описать своё состояние, но думаю, его никто никогда не поймёт. То ощущение, что если ты заснёшь, тебя снова найдут твои кошмары и будут давить. То чувство, когда ты смотришь вперёд и видишь пустоту, от которой никуда не убежать. Надежды больше нет, но я все также пытаюсь пытаться.
Вдруг, сквозь пелену грусти и смятения, я слышу крики, возможно, кого-то взрослого, следом смотря по сторонам. Но никого нет. А крики все ещё здесь. Я даже задумалась, не кажется ли мне? Не сплю ли я?
Библиотека начинает словно рушится, когда голоса приближаются, а уши улавливают стук ботинок, звонкий звук и крики.
– Постой! – слышу уже более отчётливее, не понимая, что происходит.
Но не успеваю я сообразить, куда все катиться, как вдруг к моей книжной полке забегает кто-то. Я с опаской наблюдаю, как молодой парень бежит в мою сторону, даже не замечая, что тут я. И только теперь до меня дошло, что это было голоса полицейских, а он – убегающий.
Когда парень наконец приближается ко мне, то сразу хватает и закрывает рот рукой, не оставляя мне шансов понять, что делать. Я хватаюсь за его ладони, чувствуя тяжёлый травянистый запах. Он тяжело дышит, отходя в самый угол, когда полицейские вдруг замолкают. Я даже не знаю, почему молчу и мирно стою.
Мы оба наблюдаем за звуком шагов, напрягаясь. Я чувствую это, прижавшись к его кожаной куртке. В груди возрастает ностальгирующее чувство волнения, когда мы оба в неведении, найдут ли эту полку офицеры.
– Пусто, – произносит один из них, отчего парень с облегчением вздыхает, но не отпускает меня.
– Мы опять его упустили. Как у него это получается? — произносит другой и шаги становится все более тихими, заставляя парня ослабить хватку на моих губах.
Он слегка смеётся, наконец, отпуская меня. Я пытаюсь отойти от произошедшего и сказать хоть что-то, ведь это уму не постижимо.
– Не объясните? – вдруг вытягиваю из себя слова, чувствуя першение в горле и частый стук сердца.
– Ой, простите, я вас не заметил, – отвечает ехидно он, поворачиваясь ко мне и ухмыляясь, что заставляет меня злиться, и я удивлена, что вообще могу хоть что-то чувствовать.
– Надо же. А я ведь тоже не заметила, что меня схватил неизвестный, – мой голос звучал сильнее, чем я того ожидала. Мои руки начали дрожать, а в памяти вспыхнул тот самый запах трав. Парень украдкой посмотрел на меня, заставляя рассмотреть его.
Не смотря на то, что он так грубо заставил меня молчать, вид этого не показывал. Темно-рыжие волосы были подобраны вверх, а голубые глаза выражали полноту жизни и хитрости. У него был прямой нос, хотя возможно не совсем. Скорее курносый. А губы исказились в мягкой ухмылке.