Когда они поженились и переехали в Санкт-Петербург на съемную квартиру, ей было двадцать два, а ему двадцать четыре. Александр устроился на работу в юридическую контору, а его молодая жена - в небольшую галерею. Немного позже она узнала о том, что у нее будет ребенок, и ей пришлось уйти оттуда. В двадцать три она родила милую девочку, которую назвали Софи - что означало мудрость.
Жизнь текла своим чередом, но Николая ни на секунду не покидала мечта о лучшей жизни, особенно теперь, для своей маленькой семьи. Он продолжал работать и накапливать денег на открытие своего дела. Елизавета растила в это время дочь, а в свободное время писала картины. Девочка росла здоровой и активной, с хорошим воображением. Мама заботилась о ее развитии, часто читала, пела на ночь и водила девочку в разные развивающие центры.
Это было счастливое семейство, но однажды, как бывает по иронии судьбы во многих трагических историях, здоровье Елизаветы внезапно ухудшилось. Последовали больницы, врачи, анализы, затем у нее нашли опухоль мозга. Шок и страх окатили всех, как ледяной дождь. Врачи твердили о том, что нужна скорейшая операция в Израиле, но стоила она огромных денег, которых тогда еще не было в маленькой семье Романовых. Страх потерять жену заставил Николая собирать деньги сначала по знакомым, а потом и по улицам. После работы он каждый вечер вставал в метро с фотографией жены и надписью «Прошу, помогите спасти ей жизнь!». Чтобы Софи не видела этого ужаса, он старался отдавать ее на это время к родственникам, но часто, со временем еще чаще, родственники стали отказываться, и вот Софи уже стояла в метро подле отца. Им удавалось собирать больше, но этого все равно не хватало, а у Лизы наблюдалось только ухудшение. Врачи сказали, что ей осталось около года. Прошло шесть они собрали почти всю сумму, не хватало лишь пятидесяти тысяч, но времени еще было пока достаточно, и они понемногу успокаивались, казалось бы, дела шли на лад.
Семнадцатого сентября Лизе исполнялось тридцать лет, в это время она лежала в больнице. Дочь с мужем приготовили ей сюрприз и доставили прямиком в больницу. Это был всего лишь торт и рисунок от Софи, но такой приятный подарок для Елизаветы. На рисунке Софии неумело было нарисовано счастливое выздоровление мамы. Елизавету это очень тронуло, так что она не смогла сдержать слез. Обнявши дочь, она пообещала ей, что все обязательно будет хорошо. И вечером отпустила мужа и дочь домой. Той же ночью в съемной квартире Романовых раздался звонок из больницы, сообщили о том, что состояние пациентки Елизаветы Романовой сильно ухудшилось, и Софи с отцом немедленно примчались в больницу. Когда они приехали, оказалось, что Лиза сама попросила, чтобы их вызвали. Бледность лица молодой женщины выдавала, что состояние ее совсем плохое. Елизавету окружали капельницы и куча приборов, в том числе и тот, который показывал кардиограмму сердца - кардиомонитор, ежесекундно издающий жалобный писк - «пип-пип-пип». Когда самые близкие оказались рядом, Лизе стало намного лучше. Они просидели и проговорили почти всю ночь, пока Софья не уснула на руках у отца. Затем Лиза, взяв за руку мужа, взяла с него обещание заботиться о Софии, если она не сможет выжить. Он пообещал, но постарался убедить ее в том, что она скоро поправится, и что у них еще есть время. Это была абсолютная ложь, у них не было времени. Просто он этого не знал, и никто не знал. Еще через пару часов, стало известно, что спасти Елизавету Романову уже было нельзя. Смерть наступила в четыре утра сорок три минуты. Отец и дочь были с ней до самого конца, до самого ее последнего вздоха, до того момента, когда злосчастный кардиомонитор вместо писка «пип-пип-пип» не издал страшный протяжный звук «пиииииииииип...». Этим проигрышем кончилась борьба за жизнь любимой женщины и любимой матери. И мир внезапно посерел, потерял все нужные краски для счастливой жизни. Дальше все как в страшном сне, Александр потерял работу. Нашел свое утешение лишь в алкоголе. А Софи, которая только-только пошла в школу, замкнулась в себе и проводила целые дни рядом с пьяным отцом. Так продолжалось три месяца.
Хороший друг семьи первым забил тревогу, Софи отдали на воспитание бабушке и дедушке. А ее отца отправили на лечение в наркологическую больницу, к тому же он должен был периодически посещать психолога. Через год, когда ему снова вправили мозги, поставили на ноги и хорошенько встряхнули, напомнив о том, что у него осталась семилетняя дочь, он пришел в себя и попросил прощения у маленькой Софи за это нелегкое время. Позже они вернулись на свою съемную Питерскую квартиру. Понемногу жизнь возвращалась в обычное русло. Несмотря на то, что Софии так сильно не хватало матери, она пыталась стать самостоятельной хозяйкой в их маленьком доме. Свободное время она посвящала своему хобби.