Одной из любимых Софи в детстве была сказка «Личный единорог принцессы», в ней рассказывалось о волшебном существе. Это был конь с рогом во лбу. В этом самом роге заключалась могущественная сила этого волшебного животного. И однажды случилось так: он был смертельно ранен своими недругами в лесу, казалось, что он обречен на погибель, но, к счастью, недалеко от него, у лесного озера, прогуливалась молодая принцесса Аврора. Она помогла умиравшему единорогу. И за то, что она спасла ему жизнь, он обещал исполнять повиноваться ей до конца своих дней, но и тут принцесса повела себя очень милосердно, сказав о том, что отныне они друзья. А друзья - это не слуги, а близкие люди, помогающие друг другу, когда приходит беда.
Эта сказка очень понравилась Софии, и мама изобразила на своей картине юную принцессу рядом с прекрасным белоснежным единорогом на берегу волшебного озера. Принцесса отдаленно напоминала чем-то саму Софию в настоящем времени. У нее были такие же длинные русые волосы и примерно такое же телосложение, как сейчас у Софии. Неизвестно, как Елизавете, не видящей будущего, удалось изобразить на картине тринадцатилетней давности внешность своей уже взрослой дочери. Ясно только одно: воображение этой женщины не имело абсолютно никаких границ. И это было поистине удивительно.
На второй картине изображён сюжет из другой сказки, о храбром принце, спасшем молодую девушку от злобного чудовища Василиска, который мог одним взглядом превратить в камень любого. Но принц был очень умен и использовал взгляд чудища против него самого с помощью зеркала. Когда Василиск, взглянул в свое отражение, моментально превратился в камень. Мать Софии изобразила эту сказку так: на картине стоял прекрасный принц возле каменного Василиска, держа за руку красивую молодую девушку.
Эти две картины были отражением и напоминанием о счастливом детстве. Взглянув на них, Софи вспомнила, как сидела подле мамы, вся перемазанная краской, любуясь маминым творчеством. Поднеся одну из картин поближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть, Софи, сама не заметив, уронила горячую слезу на полотно. Вспомнив маму, Софи села на пол и, отложив картину, дала волю надвинувшимся чувствам и слезам, закрыв руками лицо. На нее с новой и новой силой накатывались воспоминания, оживляя образ мамы, она снова ощутила всю пустоту от ее потери, которую никто не мог заполнить, и даже время не сумело затянуть эту черную дыру в ее сердце.
Немного успокоившись, София вспомнила нишу на стене в своей комнате и решила, что по размеру туда подойдет картина с единорогом. Отложив ее, она завернула все остальные и, положив обратно в шкаф, закрыла на ключ, который после повесила обратно себе на шею. Все это она проделала как раз вовремя. Буквально через пять минут в библиотеку нагрянула Ксения Олеговна, с подносом, извиняясь за то, что так долго готовила блинчики. София лишь улыбнулась и поблагодарила домоправительницу, отпустив готовить ужин на вечер.
Выпив кофе и съев пару блинчиков с клубничным джемом, Софи решила попробовать что-нибудь написать. Взяв бумагу и ручку, сев за стол, она приготовилась поймать первую идею, которая только появится в голове, но ничего, кроме вечернего разговора с отцом ей в голову не лезло. Посидев двадцать минут с ручкой и не найдя вдохновения, она отшвырнула все в сторону. Злость охватила ее, последнее время ей вообще не удавалось написать ничего стоящего. Все вдохновение будто исчезло. На ее счету было несколько рассказов, сборников сказок, приключенческих и фантастических повестей, некоторое ее творчество даже напечатали в детском журнале. Софи любила писать, особенно для детей, все о волшебном мире и магических существах привлекало ее с детства, из маминых сказок. И воображение позволяло ей придумывать коротенькие фантастические рассказы о ведьмах, волшебниках и говорящих животных. Но она все ждала какую-то особенную идею для написания своей первой книги, которая все никак не появлялась. Некоторое время девушка уже сама начала сомневаться в своих писательских способностях от недостатка идей. Но потом, взяв себя в руки, поняла, что никакая, кроме этой, профессия ее не привлекает. И видела Софи себя только писателем, поэтому она продолжала ждать вдохновения и момента, когда сможет рассказать о своем увлечении отцу. Ведь вся дальнейшая её жизнь зависела полностью от его решения. И это злило ее больше всего. В большей степени она злилась на саму себя, за то, что была такой неуверенной с ним и не могла без страха рассказать о своей мечте.