На кухне монументальным памятником самому себе возвышалась фигура абсолютно не одетого Кото, вся в каплях от брызжущей из раковины воды. Виновник утренней побудки с азартом первооткрывателя воодушевленно вертел барашек крана, как завороженный слушая водопроводные вопли. По всей видимости, они его жутко развлекали.
— Как иерихонская труба! — радостно поделился Кото своими свежими впечатлениями.
— Ага. Лучше бы прикрылся, охальник, а то сам как…
Злобствующая Нюся демонстративно закрутила кран до упора, чуть не сорвав резьбу. После чего схватила кухонное полотенце, прицелившись в сторону гостя, но вовремя сообразила, что тут необходимо что-то посолиднее. Ирина быстро оценила ситуацию.
— Хватай мой халат, бесстыдник.
Кото облачили в куцее, но просторное полупрозрачное кимоно ядовито-бирюзового цвета, украшенное свиномордым тигром. После чего девушки несколько успокоились, так как необходимые детали оно все-таки почти прикрыло.
— Ты что, водопровода не видел? — растерянно поинтересовалась Ирина.
— Может, и видел. А что это такое?
Расстроенно оглянувшись на запрещенную музыкальную игрушку, Кото демонстративно нахохлился.
— А почему у тебя сколопендра на попе нарисована? — вдруг оживился он.
Ирина после пожертвования халата осталась в маечке и мини-трусиках. Нахально изогнувшись, она не стушевалась, осмотрела правую ягодицу, звонко хлопнув по ней ладонью.
— Класс. Только это никакая тебе не сколопендра. Это — дракончик. Нравится?
— Нет. Они вредные. Я тоже так хочу одеваться, — порадовал Кото.
— Что, трусики понравились? Так все одно в них твое хозяйство не поместится.
— Нет. Вот это.
Оказывается, восторг Кото вызвала Нюсина пижама. Атласные шорты и топик. Нюся сдержанно улыбнулась, представив все это на здоровенном дяде. Конечно, кто спорит, всяко лучше халата, но как-то не по-мужски.
— Как насчет нормальных брюк с рубашкой?
— А вы кто? — словно не слыша вопроса, ошарашил в ответ Кото.
Нюся бессильно примостилась на скрипучем плетеном стуле и уставилась на гостя. Ей не могло прийти в голову, что допрос могут вести обе стороны. В данный момент она даже не знала, как правильно реагировать. Что в принципе было ей не свойственно.
— А. Две одинокие женщины с травмированной психикой, — просветил их Кото.
— Ну-ну, полегче. Сам ты, с психикой… Мы его подобрали, спасли, можно сказать, а он обзывается. Наглец. Левитатор хренов.
Пропустив реплики мимо ушей, Токаного проявил незаурядное присутствие духа. Обычно от визгов Ирины мужики непроизвольно заводились с пол-оборота, моментально втравливаясь в затяжной скандал.
— А кормить будут? Я кушать хочу, — с детской непосредственностью сообщил Кото.
Забыв на время про травмированную психику, Нюся покорно заглянула в холодильник. Она на дух не выносила чьей-то голодности. Даже понурый воробей мог рассчитывать на свежекупленный батон.
В холодильнике было не густо. Много свежих овощей. Дежурная жестянка шпрот. Крепкая колбасная жопка, украшенная пирсингом в виде завитка металлической проволоки. Ополовиненная емкость салата из креветок. Девять загорелых яиц. И непочатая склянка главпродуктовского хрена, на этикетке которой красовались лозунг «Вырви глаз» и карикатурная тетя — волосы дыбом, рот прикрыт руками, но глаза на месте, хоть и выпученные.
— Все забываю в магазин зайти, — виновато призналась Нюся. — Да и не ем я дома. Почти.
— Зато конфет — завались, — удовлетворенно сообщила Ирина, захлопнув скрипучую дверцу невероятно старинного буфета, застекленную гранеными брикетами хрусталя.
— Салат будешь?
— Что я, корова, что ли, — всерьез обиделся Кото.
— Тогда яичницу соорудим. Или шпроты?
— А я — салат, — обрадовалась Ирина, потянувшись к тарелке.
— И я, — тут же среагировал Кото, благоразумно посчитав, что плохому так не радуются.
— Вот гад. Тут только на одного.
Произошла интенсивная сцена с перетягиванием плошки. Победила грубая мужская сила.
— Рвач! Он — как все мужики! — запоздало горячилась Ирина, забыв, что так недавно хвалилась силой рук, в которых на данный момент развевался обрывок мятого салатного листа, слегка измазанного майонезом.
— А вы про меня, случаем, не забыли? Ну да ладно, обойдусь. Кушайте, гости дорогие. — Нюсин голос сочился тщательно подчеркнутым великодушием.
Впрочем, делить уже было нечего. Токаного счастливо чавкал, поочередно выуживая пальцами толстые тела креветок из мятых салатных листьев.