Остаток пути проделали молча. Вот реально. Не проронив ни слова. Утро упало на землю тяжелым душным туманом. Казалось. что мы идем вечность. Ну, как идем? Я, лично уже не чувствовала ног, и переставляла их скорее по инерции. Синоптик дышал нехорошо, все чаще опирался мне на плечо, напоминая рюкзак, который вроде и нести тяжело. И бросить жалко. Теперь я сто процентно была уверена, туристы — дураки. Удовольствиея от прогулки по лесу, с тяжелым мешком за плечами, никогда не казались мне пределом мечтаний. Ну какой кайф, переться по собственной воле в непроглядную глушь? Комары обгладывают до мослов, гитара по жопе бьет, за спиной чертова торба хабара. А, чуть не забыла про котелок, который то и дело отвязывается от гадского рюкзака, и постоянно приходится его искать в траве. Теперь я уверилась в своих предположениях. Лучше праздно валяться где нибудь у моря. Да по фиг, даже у речки вонючки, чем вот это вот все. А вот Шмойлов любил мызгаться по лесам, и с байдаркой сплавляться. И как я не догадалась, еще тогда, что связываю жизнь с придурком? Все же предпосылки к этому были. Хотя бы его туристические изыскания. Странные мысли меня в общем одолевали.
— Эй. Ты чего замолчала? — встревоженно спросил Погодский. — Или у тебя плата в языке какая перегорела?
— Иди ты в пень, — беззлобно ответила я. Просто сил злиться уже не было. Идиотские тапки размокли и теперь шлепали по пяткам противными «дохлыми рыбами», спина превратилась в несгибающуюся доску. Где — то проорал петух. Реально, закукарекал. Я аж присела от неожиданности. Ну, откуда в лесу живому будильнику взяться?
— Пришли, — преддвосхищая мой вопрос прохрипел Синоптик.
— Правда? — спросила я и от радости пустилась в танец, забыв о придурке, смотрящем на меня совершенно ошалевше. Я хотела станцевать зажигательную румбу. Тряся попой и жарко водя бедрами, как нас учили на уроках танцев. Но чертовы тапки выбралии танец за меня. Нижний брейк они выбрали. Потому что я свалилась к ногам раненого гада, словно перезрелая груша уже на втором антраша и забарахталась в жидкой грязи.
— Прекрасна. Как и всегда. — поморщился Антон. И сделал он это не из брезгливости. Я поняла — еще немного и он приляжет рядом, и совсем даже не из желания потанцевать. Цвет лица моего подопечного, сравнялся с цветом тяжелого смурного неба. На лбу блестела испарина.
— Пошли уже, горе, — пробухтела я.
Я герой. Ну да. Пятнадцать оставшихся минут пути я перла Синоптика на себе. Но желание спастись и передохнуть(ударение на последний слог), манило, как морковка на удочке перед мордой глупого ослика.
— Далеко еще? — наконец спросила я, чувствуя, что еще немного и мы оба не дойдем.
— Пришли, — простонал красавец. Я огляделась по сторонам. Деревенька была небольшая. Домов десять, не больше. Судя по всему их использовали, но только в целях провести выходные. Что — то типа дач, может быть в некоторых постоянно жили какие нибудь старики, доживающие свой век. Дом, на который указал Погодский произвел на меня удручающее впечатление. Покосившаяся хибара, похожая на домик Наф — Нафа, на которую дунь, она и развалится, — впечатления неприступной крепости не производила, вот совсем. Крыльцо, вросшее в землю, меня убедило еще больше — если нас найдут, а нас найдут, мы сдохнем сразу. Я по крайней мере. От разрыва сердца. А этот самоуверенный идиот… А впрочем, какая мне уже будет разница? Да и в принципе, почему меня это так волнует?
— Да уж, хоромы то так себе.
— У тебя тоже не царские палаты, — нервно ответил Ангелочек, чтобы его черти драли. — Давай уже, не тормози.
Я повернула в двери ключ, который сунул мне в руку Синоптик, втолкнула его в темные сени и сама зашла следом. Странно, но пахло не старостью, как обычно воняет в подобных халабудах, а скорее свежим бризом. Погодский вдруг начал заваливаться на пол. Видимо силы все же покинули моего несгибаемого товарища по несчастью. Раздался грохот, значит все же упал дружочек. Это очень — очень не ко времени сейчас. Я зашарила руками по гладким стенам в поисках выключателя., хотя по всем моим представлениям о сенях в деревенских избах, таких стен в них быть не должно. Свет вспыхнул сам. Видимо в своих изысканиях я коснулась какого то датчика. Осмотрелась по сторонам и присвистнула.
— Да уж, котенок, ты полон неожиданностей.
Погодский не ответил. Он лежал на полу, не подавая признаков жизни. И сейчас мне стало очень — очень страшно.
Глава 8
Стараясь мыслить позитивно. А точнее, просто стараясь хоть немного соображать, я обвела ошалевшим взглядом небольшое помещение, придерживая при этом отвисающую челюсть. Интерьерчик убогой сельской избушки поразил фантазию стенами обшитыми дорогим деревом и напольной плиткой, сделанной умелыми руками трудолюбивых итальянцев.