Атеченіе одного мѣсяца это повторялось три или четыре раза, все по ночамъ. Смущенные жители съ безпокойствомъ ожидали результата этихъ страшныхъ сборищъ, и, разумѣется, онъ не заставилъ себя долго ждать: три-четыре поджога, похищеніе скота и нѣсколько обезображенныхъ труповъ пѣшеходовъ, сброшенныхъ со скалъ въ пропасть скоро повергли въ ужасъ весь край на десять миль въ окружности.
Уже не оставалось никакого сомнѣнія въ томъ, что шайка разбойниковъ поселилась въ подземельяхъ разрушеннаго замка.
Сначала они появлялись только поздней ночью и въ опредѣленныхъ мѣстахъ того лѣса, который и до сихъ поръ растетъ вдоль берега рѣки, но кончили тѣмъ, что заняли почти всѣ горныя ущелья, устроили засаду близъ дороги, стали грабить всіо долину и спустились неукротимымъ потокомъ на равнину.
Убійства все умножались, дѣвушекъ похищали, младенцевъ вырывали изъ колыбелей, несмотря на крики матерей, и, по всеобщему повѣрію, разбойники утаскивали ихъ для чудовищныхъ пировъ, гдѣ въ тоже время употребляли вмѣсто кубковъ священные сосуды, украденные изъ оскверненныхъ церквей.
Ужасъ до такой степени овладѣлъ всѣми, что послѣ вечерней молитвы никто не рѣшался выыти изъ дома, да и дома не считали себя вполнѣ безопасными отъ разбойниковъ.
Но кто-же они были и откуда пришли? Какъ звали ихъ таинственнаго атамана? Это было загадкой, которую всѣмъ хотѣлось разрѣшить и которая такъ и осталась неразгаданной, хотя съ этого времени всѣ замѣтили, что вооруженіе убитаго барона исчезло съ своего мѣста, а впослѣдствіи многіе поселяне утверждали, что предводитель чудовищной шайки шелъ впереди всѣхъ, покрытый вооруженіемъ, которое если и было не то самое, то, во всякомъ случаѣ, походило на него какъ двѣ капли воды.
Всѣ эти разсказы, если отдѣлить отъ нихъ то, чѣмъ страхъ неминуемо одѣваетъ и украшаетъ произведенія своей фантазіи, не заключали въ себѣ ничего необыкновеннаго и сверхъестественнаго.
Что можетъ быть обыкновеннѣе всѣхъ этихъ жестокостей въ разбойникахъ? что можетъ быть естественнѣе того, что ихъ атаманъ присвоилъ себѣ вооруженіе убитаго барона?
Однако, нѣкоторыя разоблаченія, сдѣланныя передъ смертью однимъ изъ разбойниковъ, взятыхъ въ плѣнъ въ послѣднихъ стычкахъ, превзошли всякую мѣру и заставили призадуматься самыхъ невѣрующихъ. Исповѣдь его заключалась, приблизительно, въ слѣдующемъ:
— Я, — сказалъ онъ, — принадлежу къ знатному семейству. Заблужденія моей молодости, моя безумная расточительность, а подъ конецъ и мои преступленія навлекли на меня гнѣвъ моихъ родственниковъ и проклятіе отца, который, умирая, лишилъ меня наслѣдства. Очутившись совершенно покинутымъ и безъ всякихъ средствъ, я послушался чертовскаго наущенія и рѣшилъ собрать нѣсколько молодцовъ, находившихся въ такомъ же положеніи, какъ и я, которые безъ колебаній согласились исполнить всѣ мои предначертанія, соблазнившись обѣщанной имъ привольной, веселой и беззаботной жизнью.
Мои же намѣренія заключались въ томъ, чтобы набрать шайку молодыхъ и веселыхъ людей, безпечныхъ и не робѣющихъ передъ опасностью и жить да поживать съ ними хорошенько насчетъ страны, употребляя въ дѣло свою храбрость, до тѣхъ поръ, пока Богу угодно будетъ распорядиться каждымъ изъ насъ по своему усмотрѣнію, что и случилось теперь со мной.
Имѣя это въ виду, мы назначили здѣшнюю мѣстность театромъ нашихъ будущихъ экспедицій и выбрали для своихъ сборищъ развалины сегрскаго замка, считая его самымъ подходящимъ и вѣрнымъ пунктомъ не только по его выгодному и укрѣпленному положенію, но еще и потому, что суевѣрный страхъ оберегалъ его отъ народа.
Однажды ночью, когда мы собрались подъ разрушенными сводами замка вокругъ пылающаго костра, который освѣщалъ красноватымъ свѣтомъ пустынныя галлереи, у насъ завязался горячій и гнѣвный споръ о томъ, кому быть выбраннымъ въ атаманы.
Всякій ссылался на свои заслуги: я предъявилъ свои права; одни начали роптать, обмѣниваясь угрожающими взглядами, другіе разражались ругательствами, возвысивъ охрипшіе отъ вина голоса, и хватались за рукоять кинжала, желая разрѣшить имъ вопросъ. Какъ вдругъ мы услыхали странный звонъ оружія и вслѣдъ затѣмъ раздались глухіе, тяжелые шаги, которые все приближались. Мы всѣ тревожно оглянулись, вскочили и обнажили мечи, рѣшившись постоять за себя, но всѣ замерли неподвижно на своихъ мѣстахъ, когда увидали, что къ намъ приближался ровной и мѣрной поступью человѣкъ высокаго роста, вооруженный съ ногъ до головы, и съ забраломъ опущеннымъ на лицо.