Я посмотрел на девушку, стараясь определить, какое впечатление произвели на нее эти слова, но она спокойно что-то записывала в блокнот.
— Да, я забыл вас познакомить, — спохватился Дюков. — А уже в супруги произвел... Это вот наш работник уголовного розыска Куратов Федор Андреевич, — кивнул он в мою сторону. — А это тоже наш работник, Воронова Тася, то есть Таисия Николаевна. Не встречались еще? Наверное, не успели, ведь Тася только с курсов.
Мы кивнули друг другу.
«Зачем ее-то посылать на бандитов?» — подумал я.
Начальник, как бы уловив мои мысли, сказал:
— Тася будет нам необходима. Во-первых, как я уже говорил, она кое-что смыслит в геологии; во-вторых, по «геологическим делам» она или, может быть, кто-то из вас сможет выезжать в Бушулей, а если понадобится, и дальше — чем обеспечите связь; в-третьих, она имеет кое-какие другие возможности там...
Этого третьего он не договорил, а я постеснялся спросить.
— Главная ваша задача — установить данные о банде, выследить ее, указать путь к их логову, помочь организовать отряд.
Короче говоря, главная ваша цель — это разведка. А там дело за Литвинцевым — у него есть отряд добровольцев-активистов в Пашенной. Оружие — десятка два винтовок и несколько гранат — повезет с собой под видом рабочего-геолога Огородников. Вот в основном и все. Детали вам разъяснит начальник уголовного розыска Каверзин, он же позаботится об экипировке. Какие ко мне будут вопросы?
Я пожал плечами и промолчал, а Тася спросила:
— Сколько времени на сборы, Андрей Федорович?
— Два дня, не больше. Хватит?
Тася кивнула.
— Много даже, — сказал я.
— Не спеши, успеешь, — улыбнулся начальник.
Мы встали.
«ПОЧЕМУ же все-таки направили на такое серьезное дело меня — в сущности неопытного еще работника? Хотя мне в этом году стукнет двадцать четыре, но все равно в сравнении с такими «спецами», как Жарков, Лукьянов или сам Каверзин, — я неопытный», — так думал я, направляясь в кабинет Каверзина. Банду выследить — не мелких воришек ловить или там искать девиц, сбежавших на Кавказ. Банда — это, брат, люди отпетые, готовые на любую пакость. Они вооружены, а значит, борьба с ними — вопрос жизни и смерти. Значит, человек, которому поручается это серьезное дело, должен быть опытным, вдумчивым, мужественным... А я? Могу ли я справиться с этим серьезным заданием? Впрочем, минутная неуверенность вдруг сменилась чувством гордости за себя, и уже в коридоре первого этажа предстоящая борьба представлялась мне делом будничным. Мне нестерпимо захотелось поехать туда немедленно. Зачем ждать два дня? Какие, черт побери, у меня могут быть сборы! Нищему, как говорится, собраться — только подпоясаться. Так и мне. Что я, на курорт еду?
Но Каверзин — человек умный и гибкий — сразу же развеял мою храбрость и досаду.
— Не горячись, братец, твой конь еще не заседлан, твоя сабля еще не наточена, твоя мама не вышла тебя провожать, — начал он с прибаутки. — Но так как коня у тебя нет, да он и не нужен, сабля — тоже не нужна, мамы нет, значит, мешок за плечо — и аля-улю! — Лицо Каверзина вдруг сделалось серьезным. — Ты, Федя, идешь на бой, на самую что ни на есть передовую, поэтому подготовка нужна. Без подготовки и стакана чаю не выпьешь.
Он подошел, внимательно, оценивающе осмотрел меня со всех сторон.
— Из вещей нужно брать все легкое, походное. — И, ощупав мой оттопыренный карман пиджака, порекомендовал: — Наган надо заменить на револьвер, ну хотя бы на «кольт» или «смит». — Потом усадил меня против себя, словно маленького, и продолжал: — Обмундировку приобрести вам полагается, получить инструктаж, советы и, в конце концов, морально подготовить себя. А ты собрался без остановки бежать до самого логова. Надо не забывать, дорогой мой, что вас трое, а бандитов больше во много раз, ориентируются они там лучше вашего...
— Ну, это мы еще посмотрим, — самоуверенно перебил я Каверзина.
— Ах да, ты родом оттуда, я и забыл! Самоуверенность, Федя, пока оставь при себе, она тебе пригодится где-нибудь в другом месте.
Мне стало стыдно за свои слова, и я, промычав что-то невнятное, стал внимательно слушать Каверзина. А он терпеливо, умело и монотонно напутствовал меня, учил отдельным приемам, где и как себя вести, на кого опираться. Сейчас многие его слова казались мне лишними, но потом, когда я окажусь в сложной ситуации, как мне будет не хватать этого умного человека и как мне будут нужны его советы!
И все-таки собрались мы за день, а утром следующего дня выехали. Поезд медленно, но уверенно двигался на восток. Вагон, в котором мы ехали, отчаянно стучал на стыках рельсов и поскрипывал буксами. Справа извилистой лентой тянулась Ингода, кое-где река круто сворачивала и убегала к дальним сопкам, потом возвращалась и текла рядом с железнодорожной насыпью; слева то появлялись голые сопки или круто нависали серые скалы, то открывались широкие долины.