- «Обрадуем» остальных, - сказала Сашка и надолго замолчала. Леська тоже загрустила. Если бы их эпопея принесла какой-нибудь положительный результат, было бы проще - победителей не судят, и вряд ли тот же Глеб стал бы ругаться на рискованное предприятие. А так...
- Я сейчас не в редакцию, - вспомнила вдруг Леська.
- Что? Ты бросишь меня на растерзание этим стервятникам?
- Тебя растерзаешь, как же... Нет, меня Витка просила зайти к ней на работу. Присоединюсь к тебе позже. Можешь подождать с откровениями до моего прихода, если боишься.
Сашка только фыркнула. Она терпеть не могла, когда ее начинали подозревать в каких-либо фобиях, и мигом выработала план. Девизом послужило: если опасаешься, что тебя в чем-нибудь обвинят, не стесняйся и обвиняй первой. По дороге она со вкусом обсмаковала эту идею, и в итоге в редакцию ввалилась очень злая ведьма, с порога накинувшаяся на Антона:
- Почему ты не рассказал мне о побочных эффектах этой настойки, тудыть ее растудыть?!
После этой нехитрой фразы всем стало все ясно, можно даже было не рассказывать подробности. У Чертова Викинга только что пар из ушей не пошел от злости, и за спиной ведьмы полыхнула дверь. Та не осталась в долгу, и офис прошил разряд молнии, чудом никого не задев.
- Ти-ххо!!! - нечеловеческим голосом рявкнул Глеб.
Все замерли. Дэн, все это время просидевший не меняя положения, чинно поднялся с места, взял ведро и вышел.
- Ты понял, что они сделали? - поинтересовался Антон, едва сдерживаясь.
- Да уж, не дебил, - едко ответил Глеб и почти спокойно поинтересовался: - Ну, и что там с деканом?
- Человек, - глядя на спокойного Глеба, Сашке тоже расхотелось буянить.
Дэн вернулся, таща наполненное ведро, и метко выплеснул его на дымящийся дверной косяк.
- А пол теперь сами мойте, - объявил он, усаживаясь на место.
Совместный труд сближает, а труд физический еще и облагораживает, если верить классику, поэтому после того, как Сашка отжала тряпку, а Антон отнес швабру и вылил ведро, смотреть друг на друга они стали гораздо теплее. В редакции воцарился мир и покой, и только Глеб приготовился наслаждаться этой редкой атмосферой, на пороге возникла Леська и упавшим голосом заявила:
- Народ, шухер, Витка пригласила нас всех на свою свадьбу!
* * *
Все любят свадьбы.
Прежде всего, свадьбы нравятся невестам. Женихам не всегда, но и они чаще всего расценивают это позитивно. Свадьбы нравятся гостям - за возможность красиво одеться, вкусно напиться и от души повеселиться. В общем, куда не кинь, свадьба - это приятное, красивое, радостное событие.
В редакции «Новостей сверхъестественного» свадьбы не любил никто.
- А почему сразу мы? - упавшим голосом вопрошала ведьма. - Неужели мы не осточертели ей за годы учебы?
- А я так с ней даже не общался, - мрачно поддакивал Дэн.
- А я тут вообще причем? - оборотень выглядел загнанным в угол зверем.
- А кто такая Витка? - спросил Антон, из всей их группы запомнивший только старосту, которую сложнее было забыть, чем не запомнить.
Леська поперхнулась причитаниями и возмущенно посмотрела на Чертова Викинга.
- А тебя, между прочим, они хотят просить быть свидетелем, - выдала она «контрольный выстрел». Светловолосый изумленно вытаращился на нее. На лице его медленно проступал ужас.
- Чтоооо?!
Леська с удовольствием повторила. Виткины желания объяснялись просто. Ее будущий супруг был, как выяснилось, знакомым Антона, и искренне им восхищался («Уж неизвестно почему», - не преминула ехидно вставить Леська). Первоначально выбранный свидетель отпал в связи со срочным отъездом. Перебрав друзей и знакомых, Леша, жених, остановился на Антоне. Но еще не успел донести до него радостное известие.
- Вы спятили, - убежденно объявил Чертов Викинг. - Ни за что! - и уставился в монитор, сделав музыку в наушниках погромче. «My dying bride» - автоматически определила Леська группу. Отказ Антона ее ничуть не взволновал, она только пожала плечами, внутренне посмеиваясь. Леша был способен надавить на мужскую солидарность, так что она не сомневалась, что Антону придется согласиться. А если удастся отвертеться, что ж, повезло.
Глава 14. «Помоги ближнему» vs «не укради»
Жизнь, по мнению Леськи, несмотря на грядущий апокалипсис, начала налаживаться. В редакции установилась привычная атмосфера стеба и ехидства, в которой все цвели и пахли. Глеб не настаивал на стебе и ехидстве, но заметил, что Леська стала бывать в редакции чаще, и внутренне всячески это приветствовал, надеясь, что в один прекрасный момент наличие Антона «перетянет одеяло на себя», и подруга отринет универ без сожаления. Глеб был человеком наблюдательным и давно уже стал подмечать некоторые странности в поведении этих двоих. Они неосознанно старались находиться поближе друг к другу. Было странно смотреть, как кто-нибудь из них, войдя в комнату, старался сесть возле другого. Они не держались за руки, не обнимались, ну по крайней мере, не чаще, чем со всеми остальными, и в общем-то, никак не выделяли друг друга из окружающих. Но каждый, появляясь в компании, искал второго глазами, и что-то неуловимо менялось в выражении лица, когда находил. Как будто где-то глубоко-глубоко внутри ожидание сменялось расслабленностью и спокойствием. Глеб хотел было поговорить с приятелем на эту тему, но вспомнил его милую привычку язвить и задвинул свою идею подальше. «Сами разберутся», - решил он.