— Это называется Свинство! — высказался он в адрес неизвестного злоумышленника.
— Нет, — не согласилась Сашка, — это называется Проблемы. Нюхом чую, что-то затевается.
— Что будем делать? Если у него были ключи от этажей, это может быть кто-то из персонала, даже из охраны. Я бы не стал звать на помощь. И эти двоим не дозвониться.
— Звони Глебу, — решила ведьма.
Время «за стеклом» тянулось медленно, напарники успели поругаться, помириться и теперь просто вяло проклинали всех и вся.
— Не, ну хоть бы сказала, куда идет, — возмущался Дэн Леськой. — Знала же, что Самайн. Нашла время психовать!
— Повод-то был, — нехотя защищала Сашка подругу.
— Да подумаешь, увидела его с другой бабой, — Дэн на секунду замолчал, а потом его возмущение полилось в новое русло: — И этот тоже хорош, что ему в голову взбрело, придурку патлатому? Полгода объясниться с девушкой не мог, идиот!
— Не он один, — мрачно буркнула Сашка, думая о своем. Дэн запнулся и посмотрел на нее с подозрением.
— Ты это о чем?
— Ни о чем, не бери в голову, — ядовито «успокоила» его Сашка.
— Нет, ты на что намекаешь?
— Не намекаю, а прямо говорю! — не выдержала Сашка. — Идиотов у нас два!
— Что?! — Дэн вскочил на ноги.
— То!!! — Сашка даже приподнялась на цыпочках, стремясь хоть как-то сравнять разницу в росте, чтобы орать собеседнику в лицо, а не в пупок. Секунду оба злобно смотрели друг на друга, готовясь высказать все, что думают, а потом Дэн шагнул вперед и поцеловал ведьму. Та вздрогнула от неожиданности, хлопнула глазами и ответила. За окном бушевавший за секунду до этого ветер, собравший в неистовый вихрь мусор и прелые листья, вдруг утих, унося с собой все звуки, любое движение, на недолгое время являя миру удивительные штиль и покой.
Секунды растянулись вечностью, но тут в стекло за Сашкиной спиной кто-то постучал. Ведьма нервно подпрыгнула, вырвалась из Дэновых рук, обернулась и заорала. За дверью в полумраке ехидно ухмылялся огромный бородатый мужик с топором на плече. В следующее мгновение она узнала Глеба и облегченно выдохнула, хотя больше всего на свете ей хотелось стукнуть его по голове. Дэн, преодолев секундное замешательство, проникся жаждой деятельности и вопросительно показал на топор. Глеб, все еще скалящийся, так ему понравилась увиденная чудесная картина, отрицательно покачал головой, потом перебрал в воздухе пальцами свободной руки, подул на ноготь… нет, уже на коготь, элегантным движением обвел когтем стекло по периметру и несколько раз стукнул по нему. Стекло начало медленно падать, Дэн едва успел подхватить его на ладони и осторожно опустить на пол.
— Ну ты даешь, у тебя они что, алмазные? — спросила Сашка начальника, кивнув на его руку.
— Угу, с напылением, — максимально серьезно ответил тот.
— А наш топор как у тебя оказался?
— Валялся тут неподалеку, я подобрал. Не думал, правда, что вы на студенческую вечеринку ходите с топорами…
— Это не я, это она, — ткнул Дэн пальцем в Сашку.
— Я знаю, — в голосе Глеба даже не слышалось иронии. — С топором могла прийти только Сашка. Ты бы пришел с алебардой. Ну что, ищем остальных?
— Криса забыли, — первое, что поняла Леська, все еще держась за Антона и боясь оглядываться.
— Его счастье, — совершенно серьезно ответил парень.
Их шепот гулким эхом отдавался в огромном зале.
Леська сначала подумала, что они одни. Готические своды тонули во мраке, свет звезд дробился витражами на серые полутона. Горящие свечи не рассеивали тьму, а будто сгущали ее еще больше. На возвышении перед резным троном стояла на подставке шахматная доска. Леська задержалась на ней глазами. Партия с Королевой. Черные выигрывали, сохранив за собой численное преимущество. Что-то было странное в расстановке фигур. Присмотревшись, Леська поняла, что ее смущает — с обоих сторон отсутствовали короли. Из белых на доске оставались две фигуры: ферзь и ладья. Чем дольше Леська на них смотрела, тем сильнее в ферзе проступали очертания прекрасной женщины с зелеными глазами, а на клетке ладьи виделся высокий светловолосый воин с мечом в руках.
— Тох, ты это видишь?… — дернула она за рукав приятеля, но тот смотрел не на доску, а за нее. И видя его взгляд, Леська осеклась и замолчала.
Тьма за доской шевельнулась.
Сгустилась, обрела плотность и подняла на них глаза, на ходу дорисовывая себе последние черты человеческого облика.