Пьябутру уже охрип от собственного крика.
– Кричи, кричи. Тут тебя никто не услышит. Эту комнату, Виротху специально сделал с хорошей звукоизоляцией, чтоб никому не досаждать своими мучениями и криками от боли. – Спокойно говорила женщина и пыталась попасть в вену парня иглой. – Да не дергайся ты, без толку. А так издолблю тебе всю руку, но это твою участь не изменит. Лучше расскажи мне, куда ты спрятал моего мужа? Ой, брата, куда ты спрятал своего брата? Я знаю, Я чувствую что он жив! Убить человека, у тебя не хватило бы смелости, ты кролик, который захотел луну!
Парень, отреченно смотрел, как по системе бегут капли и молчал.
– Можешь и не отвечать. Мне без разницы, сама найду. Ты и так достаточно помог. Нет, серьезно помог! Всю жизнь жил как тварь, а тут вдруг, сам того не желая, доброе дело сделал.
Там, на листочке с заклинанием, было написано что-то еще, но парень это не прочитал, необратил внимания. Пуринья сожгла листочек вместе с браслетом. Поэтому, кроме нее уже никто и никогда не узнает, что же там было написано.
***
Пуринье не пришлось долго искать Виротху. Он не сразу поверил в то, что с ним приключилось, и долго думал, что брат подмешал ему каких-то «драгсов».
Он жалел брата и постоянно молился о его душе. Ведь Пьябутру и вправду, сам того не желая, сделал все как нельзя лучше.
Новое молодое тело, Виротху берег, занимался спортом, правильно питался. Он делал это не только для себя, своей семьи, чтоб тело как можно дольше ему прослужило. Прежде всего, он делал это в память о брате, который подарил ему себя.
Спустя несколько лет, Пуринья и Пьябутру, он же Виротху, зарегестрировали брак. Он был хорошим мужем и отличным отцом своих четверых детей. И не переставал удивляться тому, как же повезло ему с женой.
***
Мораль сей басни, весьма проста, нерой яму другому, дабы самому в нее не угодить.
«Кролик хочет луну», тайская пословица, аналог наша «Каждый сверчок, знай свой шесток», что указывает на то, каждому свое место, не стоит чужого желать, а то плохо кончится.
Кстати, имена братьев переводятся с тайского наречия как:
Виротх – сила, а Пьябутр – сын своего отца.
12 «Тайский боксер и Северный Шаман»
– Полицию! Срочно сюда полицию!
– Скорую! Вызовите скорую!
– Врача!
– Он сошел с ума!
Какофония голосов из разноязычься наполнила второй уровень аэропорта Суварнабхуми.
В тот ничем не примечательный день утра, до этой ситуации, по стечению обстоятельств, Я подменяла коллегу, которой срочно пришел вызов в миграционную службу. Сама того не очень желая, пришлось в свой же выходной день встречать и забирать новую партию туристов из Москвы. Ну что не сделаешь ради коллеги, с матами думала Я.
До «моего самолета», точнее группы туриков, было еще предостаточно времени. Максимум час, минимум минут сорок. И Я только собралась было взять кофе и пойти покурить как суетливая возня и крики людей привлекли мое внимание.
Толпа окружила странного танцора.
Я не любитель подобных массовых зрелищь и гуляний, но почему-то, сама не заметив как, пробралась через толпу и увидела…
Молодой человек исполнял толи танец обезьяны, боевой танец тайских боксеров, посвященный Богу Хануману, толи с кем-то невидимым задирался. Притом это было так профессионально и красиво.
Но со стороны смотрелось весьма жутко и даже опасно!
Одно неловкое движение и он вполне вероятно, мог бы кого-то сильно поколечить.
Эти движения! Он явно видел противника.
Движения были отточены до совершенства, и казалось, что этот белый мужчина парит над плиточным полом аэропорта, отражая и отводя удары.
Группа его соотечественников, с которой прибыл мужчина, была в шоке. Женщины кричали, дети визжали, а мужчины пытались успокоить – угоминить, но не могли подойти к нему, будто невидимая сила давала отпор и не подпускала.