В кровате заворочался сожитель.
— Че не спишь? — Сонно не открывая глаз пробубнел он.
— Тсссс — Приложила Я палец к губам, не сводя взгляда с Макса.
Максим оглядел комнату, если можно так это назвать.
Холодок пронесся. Чувствовалось, что эмоции его были противоречивые, с одной стороны будто рад, что Я, вроде бы не одна, а с другой, ему это было неприятно. Я это понимала, двойные стандарты, но он никогда не был эгоистом.
— Ну, холодно же, закрой окно. — Промычал сонный в кровате.
Я посмотрела на сожителя и поправила одеяло, которое сползало, а когда подняла голову, то Максима уже негде не было.
Ушел.
Призраки не могут быть видимыми и осязаемыми долго. Это стоит для них очень больших усилий, чтобы показать и дать как-то о себе знать. Только очень сильные эмоции и сознание, позволяет им это сделать, показать себя, заявить о себе в мире материальном.
Я подошла к окну. Несколько минут просто стояла и смотрела вдаль. Всегда и в любую погоду, сплю при открытом окне.
Сейчас Я понимала, он больше никогда не прийдет.
— Прощай. — Сказала Я очень тихо и, закрыв окно, вернулась в кровать.
Сожитель притянул меня к себе.
— Спи, давай. Спи. — Сказала ему Я.
Но сама больше уснуть не смогла, а просто лежала и смотрела в стену и так, до звонка будильника.
Позже, Я удалила всю нашу переписку из телефона. Он ушел, а Я отпустила. Но, как и тогда, в этот день: «помню, люблю, скорблю».
***
Дорогой читатель! Как бы ни складывалась твоя жизнь, просто помни и береги тех людей, которых Ты любишь, уважаешь и ценишь. Ты не можешь знать, как долго они будут с тобою и в этом мире, и когда Ты их снова увидишь. Береги каждое мгновенье, проведенное вместе, подаренное Вам на этой Земле, в этом Мире.
***
Прошло 4 года. Макс больше никогда не приходил, не снился. Наверное, все ОК у него там. Я верю и надеюсь, что все Ок!
13 Помощники
Изольда сидела в привычном правом углу потолка и недовольно ворчала, иногда потирала свои куриные лапки и ерошила блестящую шерстку. Ее маленькие глазки бусинки из черных становились красными. Манька с интересом пялилась на Изольду. А Я хотела обеим влепить подзатыльника. Ну опять, очередного кандидата в женихи испугают, как пиддать?!?
— Девки, девки, ну что же Вы? Нет бы мне помочь как-то? По-дружески? Помощницы, епта.
Грустно глядя на своих подружек, вздохнула Я и закурила.
***
Мой, сейчас уже екс-парень, сидел на диване и ковырялся в телефоне. Я суетилась на кухне с ужином. Хотелось "блеснуть " кулинарными способностями, удивить, порадовать, похвастаться по-бабски. Сказать по правде, мои кулинарные способности, выше среднего! Да, да! Без капли стеснения, смело заявляю, что Я — афигенная хозяйка!
Боковым зрением, периферическим, которое у меня кстати отсутствует, Я наблюдала за Изольдой и Манькой, как бы те ничего не отчебучили. А то, знаете ли, как бывает у девушек моего призвания? Ну никак, с этой самой «личной жизнью». Некогда, да и нельзя нам, любить никого больше, кроме… ай, оно Вам не надо.
***
«Лазанья» и салат Цезарь были готовы. Я накрыла на стол. Все шло замечательно но… вдруг что-то шлепнуло и стукнуло. Друг вздрогнул и поинтересовался, что это могло быть?
— Понятия не имею. Ничо не слышала. — Отрицательно закивала Я и растеряно заморгала.
Нет, Я имела все понятия о том, что происходит на самом деле. Это Изольда злилась и ревновала, что ей не поставили отдельную тарелочку с едой. Ну согласитесь, это было бы странно, для моего Гостя, наблюдать как Я в специальные мисочки накладываю еду, ставлю на подоконнник, на холодильник, зажигаю свечки, шепчу что-то. Ну не валить же все на Маньку? Что мол, кошка моя обожает ужины при свечах, да еще и на подоконниках, а десерт на холодильниках?
Хвостатая, вообще не при делах. Не скажу же Я, что моя кошка Манька, любит в это время суток, исключительно «Цезарь с лазаньей»? Эстетка — царапучка, ага!
Бред, да еще на подоконннике, аха-ха-ха как мило и цветами с кактусами закусить.
А тут и Маннюэлля не хватало. Это Домовой, если что. Тот же сидел на холодильнике и буровил взглядом парня. На самом деле Я звала его Мишей, но он обижался и фыркал, утверждал, что именно Маннюэлле его имя и никак иначе. Требовал уважения и внимания. Утверждал, что ему четыресто годиков и он представитель очень знатного рода Домовых из Франции прибывших.