Дальше поспеть за движениями новой баронетессы было невозможно, хотя поняли это противники не сразу. Прежде чем бандиты сообразили, что делать, от первоначального состава осталось всего пятеро. Двое с арбалетами, и трое с клинком, дубиной и копьем. Встав в круг, трое бойцов прикрывали двоих стрелков. Правда с учетом долгой перезарядки, жертва нападения успевала либо увернуться, либо отбить выпущенные в неё стрелы, и неумолимо приближалась к группе.
Первого разбойника, увернувшись и от выпада копьем, и перехватив древко, ведьма успела прирезать, до того, как прилетела атака слева и справа. Дальше имея в руках альшпис и небольшой клинок, разобраться с оставшимися проблем не составило. Парировав удар левого мечника, Ольга сделала выпад копьем достав первого арбалетчика острием в плечевой сустав. Прокрутив оружие и вывернув стрелку руку, она парировала древком удар дубиной справа. Развернувшись на месте, и при этом ведя за собой копьё, Сирикова свалила с ног второго стрелка, тот даже дотянуться до кинжала не успел. Не давая ему встать, девушка рубанула коротким зазубренным клинком прямо по обнажившейся шее, отсекая голову.
Осталось всего трое. Разорвав расстояние между собой и бандитами, Ольга, встав в оборонительную стойку, и дождавшись приближения противников, внезапно метнула не очень приспособленное к этому копье с длинным острием. Левый бандит был повержен. Правый рванул вперед, но в последний момент увернувшись от удара дубинкой, номерная разрезала живот врага. Остался только бесчувственный арбалетчик, который из-за болевого шока неподвижно лежал на земле. Ещё раз осмотревшись и на всякий случай добавив парочке тел контрольный удар клинком прямо в сердце. Ведьма подошла к пока еще живому стрелку.
Настало время интересных историй. Применив магию жизни чтобы подлечить и привести в чувства пострадавшего, Ольга решила уточнить у разбойника, кто их нанял. Однако после того, как стрелок пришел в себя, то тут же попытался атаковать. Пришлось пришпилить его к земле, и подлечивая, ковырять рану. Это было дико больно и неприятно, но мужчина оказался весьма крепким. Кроме того, тут явно просматривалось, что он влез в это не только за звонкую монету, но и по идеологическим соображениям. Как только он терял сознание от боли, ведьма приводила его в чувства и снова начинала вращать острие в ране. Наконец разбойник не выдержал и проклиная ведьму, попытался себя убить. Однако Сирикова вовремя перехватила небольшой пузырек с ядом, который парень хотел закинуть себе в рот.
Наступив сапогом на руку поверженного, и придерживая копье, Тринадцатая задумалась. В этот момент её рыжая подруга предложила попрактиковаться, раз уж подвернулся такой удобный случай, в магии разума. Вокруг девушки и бандита возникло пламя ада, вдалеке черти, насадив на вертела тушки грешников, медленно их прожаривали над нестерпимо ярким и горячим огнем.
— Ты понимаешь, где находишься? — Зловеще проговорила Сирикова, обращаясь к своей жертве.
По тому, как допрашиваемый побледнел, он понял, где оказался. Паника стала захлестывать парня, он мелко задрожал и осматриваясь по сторонам стал читать молитву о спасении души. Про себя Ольга, конечно, удивилась, но спектакль прекращать не собиралась. Злодейский смех раздался словно небесный гром, чем еще больше вогнал в хаос мысли нападавшего. Он стал бормотать что-то едва различимое. Но обе девушки его услышали.
Разбойник, оказавшийся одним из селян родовых земель, где недавно прошел падеж и засуха, жалостливо спрашивал у высших сил, за что его отправили в ад. Ведь он выполнял благое дело. Как сказал священник его деревни, в замке господина поселилось зло в облике рыжеволосой дочки Хозяина. Которая, сношаясь с демонами, навела проклятье на все ближайшие земли. И чтобы спасти себя, свою деревню и остальных селян, надо убить зло. А тут как по заказу, зло само пришло в руки. И по наводке все того же настоятеля, мужики собрались и отправились убивать монстра, который прячется под личиной погибшей дочери Барона.
История оказалась весьма занимательной, но в то же время печальной. Это какого же масштаба заговор сплела мачеха против своей падчерицы. Но самое главное, было жалко этих пейзан, которых ввели в заблуждения лживые речи духовника. Сожаления Ольга не чувствовала, но сочувствия была не лишена, она раскрыла свой дар на полную, выстраивая стройную и логичную картину для оставшегося в живых человека.