— Вот, зараза! — воскликнула Земляна.
Мы все задрали головы, выискивая в небе противника. Никого не видели.
— Улетела, — сказал Егор. — Смерть почуяла и удрала. Тварь высокоуровневая, соображает чего-то.
— Нет, — изрёк Гравий и поднял руку.
В битве с лешим я уже видел, как он кастует что-то вроде щита. Исполнил он это самое и сейчас. Исполнил вовремя, но сил явно не рассчитал.
Вила буквально материализовалсь ниоткуда, падая, как метеор, сложив крылья. По ушам резанул её придурочный визг, и она врезалась в щит Гравия. Гравий рухнул на спину. Вила, мотая очумевшей головой, уселась на него сверху. Сцена выглядела бы эротично, если бы не козьи ноги. К тому же вила по-прежнему была одетой.
Сучка пробралась к нам в Круг. Значит, как минимум, Круг нам теперь нахрен не нужен, отключаю.
В вилу полетело самое разное колдовство. Огонь, молния, сверкающие Мечи, невидимые, но ощутимые Удары, Костомолки.
Тварь с визгом свалилась с Гравия, который, долбанувшись затылком о землю, отрубился и пока не пришёл в себя.
Подняться вила не пыталась. Она вытянула руки по направлению к озеру, и то разродилось новой волной.
Я успел ещё заметить, что у ребят, атакующих водяного, тоже не всё гладко. Водяной передумал тихо-мирно подыхать. Он сгруппировался и схватил торчащий над животом кусок ледяной пики, пытаясь не то отломать его, не то вскарабкаться по нему вверх.
Потом всё заслонила волна, от которой я защищаться не стал. Во-первых, волна была не такая крутая, как предыдущая, а во-вторых, выставив Круг, я бы взял в него и вилу. Мало ли, какой у неё придурочный план, может, он учитывает такой ход с моей стороны.
Накрыло. Я устоял на ногах, но в тот момент, когда моя голова уже появилась над поверхностью, шарахнуло электрическим разрядом.
Шарахнуло так душевно, что я едва меч не потерял. Заорал нецензурно, упал, вместе с волной съехал в сторону. И не я один. Вокруг кричали и отплёвывались остальные охотники.
И что это был за нахрен? Вила сдохла? Родий не чувствую новых, как было двадцать, так двадцать и осталось. Вила сдохла, но оказалась пустой? Слишком обидно, чтобы быть правдой. Так вообще бывает?
— Какой дурак Молнией в воде бьёт⁈ — заорал Егор.
— Это Захар! — громыхнул в ответ бас Харисима. — Я ему уже выдал.
— Захар, блин! — рявкнул я, даже не видя этого Захара.
— Да я же не знал!!!
Судя по голосу, Захар от своего приёма и обосрался сильнее всех.
Ну, так-то, сложно предъявлять. С образованием в окружающем мире есть определённые траблы. А народная мудрость, конечно, запрещает в грозу купаться, но объясняет этот запрет тем, что водяной может утащить на дно. Водяной — уже вот он, кого, спрашивается, бояться.
— Тьфу ты! Чуть сердце не встало! — проворчал Егор. — А где эта ви…
И тут он исчез. Только несколько пузырей всплыли, означая конец разговора.
Я, не долго думая, нырнул. Проплыл пару метров, подсвечивая себе мечом, и увидел схватившегося с вилой Егора. Добрался до них и нанёс виле колющий в бок. Она шарахнулась, а Егор пошёл на взлёт.
«Ну, сука!» — произнёс я беззвучно, кастанув Жабры.
Вила решила бой не принимать и перешла в отступление. Двигалась к середине озера, явно заманивая меня на глубину. В пользу этой версии говорило то, что она двигалась спиной вперёд.
Я сделал несколько гребков. С мечом это было нихрена не удобно. Уже чисто физические силы начинали подтаивать. Меч давал самый мизер освещения, Светлячок Земляны под водой не годился. А сучья вила уже таяла в подводной мгле.
Нет. Нахрен. Самое тупое, что можно сделать во время охоты на тварь, это погибнуть от рук этой самой твари.
Выберемся на сушу, кастанём Манок — авось и выползет. Перья мы ей уже отлично пощипали, чую, недолго осталось ждать победы…
Я уже почти рванул наверх, но тут моё внимание привлекло некое нестандартное движение впереди. Секунду поразрывавшись между авантюризмом и благоразумием, я решил дать шанс первому. Поплыл вперёд.
И не прогадал.
Вила была там, но не одна. Четверо русалок вцепились в неё. Две держали руки, две — ноги. Вила дёргалась, пытаясь вырваться, но не могла даже согнуть ни одного сустава.
Я вспомнил, как она убила одну из русалок. Те, видимо, тоже этого не забыли. Сейчас они, все четверо, смотрели на меня выжидающе. Предстали, надо сказать, во всей своей обнажённой красе. Хоть клип снимай.
Я подплыл ближе. Поймал дикий пылающий взгляд вилы. Губы шевельнулись, и даже без звука я разобрал слово: «Ненавижу!»