Никто никого не будет спасать. Ариадна останется здесь. Ради того, чтобы Марат ушел и не подвергал себя опасности, стоило бы отпустить его безумную влюбленную подружку. Пусть отправляются домой, создают семью… Ведь если бы не ведьма, Алексия наверняка бы добилась своего. И думать об этом почему-то сложно, тесно в груди, особенно когда она осознавала, что вряд ли тетке Лиз придется по душе эта идея.
Из горла вырвался смешок пополам с хриплым кашлем.
Эрос, сними с Марата заклятие избранника.
Ари? Ты что, с ума сошла?
Нет, я абсолютно в своем уме. Долго объяснять, просто сними заклятие.
Дай я тогда хоть посмотрю твои воспоминания, раз так времени мало…
Нет!
Ариадна вскочила, сжав медальон в кулаке.
Не смей лезть в мою память, дух!
Тише, Ари. Без твоего ведома я ничего смотреть не буду, ты же знаешь.
Да, прости. Ты сделаешь, о чем я прошу?
Конечно… Но ты потом объяснишь?
Объясню. Потом.
Давай, я к тебе в сон загляну? Как в детстве?
Даже мысль духа была пропитана теплой, ласковой улыбкой. И Ариадна не устояла – улыбнулась в ответ.
Буду ждать.
Тонкая, едва ощутимая нить тренькнула и оборвалась. Эту нить Ариадна даже не ощущала доселе, однако сразу почувствовала, когда наколдованная связь между ней и Маратом перестала быть.
Я не понимал, где нахожусь и куда следует бежать. Острый меч в руках ужасно мешал, но бросить его, несмотря на бесполезность, я остерегался.
Повсюду царил хаос и ад: крики – отчаянные или призывные, постоянное движение перед глазами, люди мелькали как в быстрой перемотке. Причем изображение оставляло желать лучшего, потому как очки съехали набок, но поправить их времени не было.
– Не стой столбом, идиот, двигайся! – заорала Дашка, хватая меня за руку.
– Что вообще происходит?
– Да хрен его знает, я сама ни черта не понимаю, кто тут на кого и против кого. Тебе никаких видений не было?
– Нет, да я бы сказал… Эй, ты куда?
– Я там Гошу видела, у него что-то с ногой. Ему помочь надо.
– Я с тобой.
Мы с Дашкой преодолели закоулками два коридора, пока в третьем нам не попался навстречу один из мечников, который, увидев нас, взревел:
– Во имя Господа! – и кинулся с мечом наголо. Первым делом я выронил свое оружие, а пока поднимал, Дашка уже сама справилась. Как она это сделала, я так и не понял.
– Иди одна, – сказал я ведьме, – я тебе мешать буду, без меня ты быстрее доберешься.
– Окей, тогда встречаемся здесь через минут двадцать, думаю, вместе мы сможем открыть переход.
А через минуту ад заполонил и этот коридор. Я хотел спрятаться в одной из комнат, но прежде меня настигла вспышка одуряющей боли и темнота.
***
Маленькая Ари проснулась глубокой ночью на низком диванчике, который был в пору разве что ей, семилетней крохе, но никак не дородной медсестре, уступившей девочке свое законное место. Сама женщина дремала в старом кресле и не заметила, как ее подопечная спустила на пол ножки и оглянулась вокруг. Как и предупреждал Эрос, место очень-очень странное. Небольшая комнатушка, вроде чулана, в которой помещались означенные спальные места, а также большой железный короб с ручкой, деревянные стол и стул. На столешнице приютились непрозрачный, оригинальной формы кувшин на подставке, от которой уходила вниз толстая белая веревка, две кружки и цветной коробок. Это не считая кучи еще менее понятных мелочей и бумаг, разложенных по стопкам с аккуратностью, известной малышке по привычкам отца. Тот тоже сортировал приказы, отчеты и прочую макулатуру для удобства.
Вспомнив о родителях, Ари схватилась за медальон. Вернее, попыталась нащупать его на шее – тот пропал. Девочка поняла, отчего проснулась с таким странным ощущением пустоты. Сколько себя помнила, она каждую ночь виделась с рыжим приятелем, и его отсутствие воспринималось как бездонная дыра с оборванными краями. На диванчике медальона тоже не оказалось. Но как же так? Эрос ведь обещал, что приснится, все объяснит и поможет! А раз мамино украшение потерялось, значит, Ари осталась совсем-совсем одна? Ой, и кольцо, оно ведь тоже было на цепочке! Но как же… Теперь же…