– Это невозможно, – после нескольких секунд раздумья и еще одного удара тараном отринул вариант инквизитор.
– Кварт? – откликнулся рыжий. Только через несколько минут Леся сообразила, что это так зовут церковника.
– Это невозможно. Во-первых, нас всего двое боеспособных и вооруженных. Врагов – не меньше, а то и больше десятка. Возможно, скоро еще подойдут мертвецы. Не успеем мы прорваться, как попадем на острия мечей. Во-вторых, ведьма осталась внизу. Мой долг, то, ради чего мы пришли сюда, состоит в том, чтобы захватить либо же уничтожить ведьму, иначе все смерти, весь поход, будет напрасным. Нужно продвигаться вниз.
– Мы, в двух шагах от свободы, вернемся в каменную клетку?!
– Ты все слышала, Даш, – одернул ее Богдан. – Вариантов нет.
– Идем, – потянул женщину Гоша. – Скоро все закончится, надо только немного потерпеть…
После короткого обмена взглядами, рыжий и Богдан пошли впереди группы, инквизитор пристроился в тылу.
– Кто вообще вам сказал, что за этой дверью что-то меняется? – вскользь обронил рыжий, а услышав ответ, хмыкнул: – Нашли, кому верить.
Леся же сейчас осознала, что им, скорее всего, придется пройти мимо того места, где осталась Зоя.
– А-а, черт! Марат!
Зазевавшаяся Ариадна, взмахнув руками, рухнула на пол грудью – кто-то резко и сильно дернул ее за ногу. Оборотень отвлекся от придушенной жертвы, кинулся на помощь невесте.
Мертвый Марк с непостижимой ишачьей логикой и упорством покорно переключился на Марата. Такое впечатление, что ему все равно, кого убивать, лишь бы быть занятым любимым делом. Волк, таща за собой вцепившегося в холку покойника, отполз подальше от Ариадны, надеясь, что та, поняв маневр, забьется в какой-нибудь уголок и переждет, пока Марат со всем разберется.
Конечно, любимая девушка в пух и прах разбила эту призрачную надежду. Она признала, что так логичнее – выбирать себе врага по половому признаку, и направилась к тетке Лиз, которая лежала неподалеку без сознания.
Она нескоро очнется, – сказал голос в ее голове. – Лучше посмотри на старика. Нет, на грудь его посмотри.
Ариадна послушно перевела взгляд.
Гордан, кряхтя, пытался приподняться, однако тому мешала рана – в правом подреберье сыто сверкала рукоять ритуального кинжала Лиз.
Эта штука определенно нам понадобится, – с энтузиазмом принялся тараторить Эрос. – Такие обычно делают из инертного серебра, чтобы не накапливал всякую дрянь. Серебром же обычно и с такими покойниками расправляются – оно рушит все ниточки, которые связывают тело с источником энергии, который ее поднял.
Ты что, издеваешься? Хочешь, чтобы я приблизила его смерть для своей выгоды?
Он и так уже не жилец, глупая ты девчонка!
Я не стану этого делать. Это бесчеловечно.
Твой жених может не дотянуть до того момента, когда старик отбросит коньки, – предостерег ведьму дух, но Ариадна пропустила его слова мимо ушей. Марат справится.
Лицо старика, бледное, кривящееся от боли, обернулось к девушке; бесцветные обескровленные губы шевельнулись.
– Не дай ей… останови…
– Конечно, дядя, лежи. Все будет в порядке, – присев рядом, Ариадна погладила Гордана по щеке, сняла с нее невольную слезинку.
– Я закрывал глаза, – прошептал он. Из уголка другого глаза сорвалась вниз еще одна капелька. – Я не имел права закрывать глаза… Но как же я мог! Ари, ты ведь понимаешь? Я все равно ее люблю… она моя сестра, была и остается…
– Понимаю.
Марат катался по полу с мертвым седоком – тот уже хвастал разодранным горлом, однако не оставлял упорных попыток прикончить врага.
– Я предал ее…
– А она предала тебя, – откликнулась Ариадна и коснулась кончиками пальцев напившейся крови рукояти. Стоит ли делать больно старому человеку, когда он и так близок к смерти?
Давай же!
Отстань.
Она так и не рискнула вытащить оружие из раны, боясь еще сильнее навредить старику.
– И какая же после этого любовь?..
– Хреновая, – согласилась племянница, и раненый горько фыркнул, тут же схватившись за грудь.
– Больно, – пояснил он. – Словно волны, накатывают, и каждая еще сильнее. Я уже успел забыть, что такое боль.
– Хочется тебе позавидовать, но…
– Действительно, не надо. Я стар, и это логично… Лиз подарила мне долгую жизнь.