— Слушай, — сказала я, присаживаясь на краешек кухонной табуретки. — Так что, папенька ему ничего не оставил? Обманул его ожидания?
— Да нет. — Стас пожал плечами и снял закипевший чайник с огня. — Ваш папаша был человек очень небедный и Алекса обеспечил. А перед тобой у него было что-то вроде комплекса вины, поэтому самый лакомый кусочек он тебе отстегнул. Удружил, называется.
— Какой кусочек-то? — спросила я. — Может, мне отдать его Алексу, и дело с концом?
— Насколько я понял, — сказал Стас, разливая кипяток по чашкам, — весь сыр-бор из-за рудника в Мексике. Там чертова уйма то ли золота, то ли алмазов, то ли еще чего. Вот у Алекса глаза и разгорелись. Но боюсь, что подарить ему рудничок у тебя не получится. То есть подарить-то ты можешь, но там, видишь ли, вмешался кто-то третий… И этот третий очень крепко вцепился в мексиканские сокровища.
— Слушай, — сказала я, помешивая кофе, чтобы скорее остыл, — а кто он, этот третий? И что теперь будет?
Стас пожал плечами:
— Надо полагать, это какой-то бывший партнер твоего папочки. Во всяком случае, он очень даже в курсе всех его дел. И, будь спокойна, сделает все, чтобы избавиться от всех возможных претендентов на наследство.
— Всех?..
— Кроме тебя и Алекса, есть еще твоя и его матери… И еще…
— Ну?..
Стас вздохнул:
— Есть еще одна дочка. Ей сейчас лет пять или шесть. Вроде бы ее мать умерла… Где ребенок, никто не знает. О ней никто бы и не узнал, но Инес проговорилась. Она сказала, что твой отец якобы обрюхатил Роситу, горничную, и та уехала к родичам в Мексику. Так вот, этот бывший партнер, или кто он там, охотится и за ребенком тоже. Ему важно всех вас извести под корень. Так что Алекс крепко влип, когда с ним связался.
— А он связался? — Я вздрогнула.
Мне было не по себе: конечно, Алекс — подонок, но ведь брат все-таки…
— Связался, — махнул рукой Стас. — Ведь не Алекс же прирезал Яна и пытал Эдика…
— Не Алекс? — Я удивленно отставила чашку. — Но ведь Эдик был в подвале Фонтанного дома…
— Да Алекс в этом Фонтанном доме на правах шестерки… Твой преследователь предпочитает держаться в тени. Аферы Алекса просто сыграли ему на руку. Слушай сюда. Мысль у Алекса была такая: охмурить тебя, выдать замуж и посемейному наложить лапу на наследство. Без всякой крови и тому подобных мерзостей. Если бы Ян тебя сумел очаровать — будь спокойна, ты бы ему все, что угодно, отдала без всякого насилия. Еще бы и кофе в постель подавала.
— Я?! — Я возмущенно выпрямилась. — Да никогда в жизни!
— Подавала бы. Я Янчика хорошо знаю…
Нашу, если можно так выразиться, беседу прервал протяжный стон, донесшийся с дивана. Через секунду Стас уже был возле брата и держал его за руку.
— Эдик?.. Это я, Стас. Ты меня слышишь?
Китаец что-то укоризненно забормотал, и Горчик, тоже облепленный примочками, перевел, не открывая глаз:
— Он не слышит. Не трогайте его. Ему сейчас нужно много спать.
— Он не умрет? — спросил Стас, и я удивилась, услышав, как дрогнул его голос.
Китаец быстро заговорил, и Горчик перевел:
— Он говорит, что все в руках судьбы, но вроде бы не должен. Молодой, сильный. Отлежится. У него сломано ребро, но внутренних повреждений, как утверждает китаец, нет. Чай, говорит, нужно пить и спать, спать, спать…
Стас недоверчиво посмотрел на детектива и неласково спросил:
— А вы, мистер, вообще-то кто такой?..
— Я, мистер, детектив, — морщась, ответил Горчик. — Моя фамилия Горчик. Если я правильно понял, подозреваемый — ваш брат?
— Подозреваемый? — Стас поднял брови. — В чем?
— В убийстве Яна Саарена, — пояснил Горчик и неопределенно пошевелил пальцами. — Во всяком случае, пока у нас нет других подозреваемых.
— Эдик?.. Да с чего вы это взяли?
— Мы нашли орудие убийства, — пояснила я охотно и тут же запнулась, потому что Горчик нахмурился и посмотрел на меня так, что мне захотелось провалиться сквозь землю.
— Орудие убийства? — Стас прищурился. — И что это было? Кинжал с инициалами Эдика на рукоятке? Или вы проверили отпечатки пальцев?
— Ты не веришь, что это он? — спросила я, потому что мне тоже как-то не верилось, что лже-Ян, ночевавший на чердаке у моей мамули и проявивший себя, в общем, с неплохой стороны, может оказаться хладнокровным убийцей собственного брата.
Стас пожал плечами.
— Конечно, не верю, — сказал он холодно. — Нужно быть идиотом, чтобы подозревать Эдика. Я же говорил — он мухи не обидит. Тем более он никогда в жизни не поднял бы руку на Яна. Мы с Андрюшкой близнецы, и то между нами нет такой преданности, какая была у Эдика к Яну. Он на него буквально молился.