- И как далеко ты собрался? Ночь на улице уже! – из дальней темной комнаты послышался сонный голос. Бабуля проснулась совсем не вовремя. Спасибо Анюте с ее капризами.
- Да я к Лизке ненадолго сгоняю. Мне надо у нее тетрадь с лабораторными работами по химии на вечер взять переписать, - грамотно соврал Даня, понимая, что история с пятью банками арахисовой пасты прозвучала бы уж как-то совсем неправдоподобно.
Имя одноклассницы внука подействовало на бабулю благотворно, как церковное вино. Впрочем, здесь не обошлось без горького послевкусия сомнений:
- К Лизоньке сходи, конечно, - согласилась бабуля. В ночной рубашке лилового цвета она выглянула из своей спальни. - Только учти, если после прогулки от тебя куревом разить будет – родители об этом обязательно по приезду узнают.
- Не вопрос, - буркнул в ответ мальчуган и живо захлопнул за собой дверь.
Родители Дани были торговыми представителями. Работали в одном из филиалов агропромышленной компании с трудно запоминающимся названием. В разъездах находились чаще, нежели дома. Сейчас они пребывали в командировке в Румынии на выставке сельскохозяйственной техники. Обещали детям привезти крутые сувениры типа статуэток Дракулы.
В отсутствии предков Даня и его сестренка Анюта состояли на попечении у бабули. С обязанностями опекунши бабуля справлялась так себе. В последнее время ее все чаще клонило в сон.
Лифт. Спуск с восьмого на первый этаж. Несколько сотен шагов по неосвещенным подворотням. Невдалеке призрачные силуэты жгут опавшую листву. Дым от разведенных костров навязчиво липнет к одежде. Чертенок всю дорогу молчит.
Яркие огни супермаркета. Красочные витрины. Арахисовая паста в ассортименте. Какую выбрать? Чертенок молчит, словно его вообще нет в кармане. Тогда выбрать ту же, что и всегда - с оранжевой крышкой.
Девушка за кассой как две капли воды похожа на Сашу Грэй. Она предлагает Дане приобрести у нее пакет, куда бы он смог сложить пять стеклянных банок с пастой. Даня, конечно же, соглашается.
Обратный путь все той же дорогой. Без происшествий и немых диалогов.
На часах девять вечера. Бабуля так и не дождалась внука. Уснула. Странно, похоже, что и Анюта тоже. В их комнатах тихо и темно.
«Это только к лучшему», - решил Даня, бесшумно пробираясь к себе.
Он выложил банки из пакета на стол. Поставил их в один ряд. Затем с трудом вытащил футляр из узкого кармана джинсов. Открыл его и оторопел. Футляр был пуст.
Так всего лишь на одну секунду показалось Дане. В следующий миг чертенок выскочил из футляра, словно гигантский кузнечик-мутант. Приземлился на стол. Важно размахивая хвостом, прошелся вдоль ряда банок высотой едва ли не во весь его рост. Затем забрался на одну из них. Присел, свесив ноги. Постучал копытами по стеклу и, одобрительно кивая головой, беззвучно произнес:
- Отличная работа. У меня сейчас разыгрался просто зверский аппетит.
- Мне открыть только одну или же все банки сразу? – поинтересовался Даня, ожидая прямо сейчас увидеть представление, в котором Бегемот, прыгая из банки в банку, будет жадно поглощать арахисовую пасту, толстея прямо на глазах.
- Как хочешь. Мне все равно. Тебе ведь есть, - ответил чертенок, указывая хвостом на Даню.
- Как это мне есть? – оторопел мальчуган.
- Тупицам вроде тебя бесполезно объяснять многоступенчатый процесс моего насыщения, – развел руками чертенок. – Говоря простыми словами: чтобы я был сыт, ты должен прямо сейчас наполнить свой желудок всей этой вкуснятиной. Уяснил?
- Да ты вообще охренел что ли? – закричал на него Даня. – Ну-ка быстро полезай назад в футляр!
- Тише-тише, - чертенок скривил недовольную рожицу, нервно постукивая уродливым пальцем себя по губам. – Лучше делай так, как я говорю, иначе твоей бабуле не дожить до утра.
- Ну, все, уродец, ты меня достал! – Даня снова вернулся к телепатической форме общения. Не хотел будить Анюту или, что было бы еще хуже, бабулю. – Теперь ты сам не доживешь до утра!
Он схватил Бегемота (тот почему-то не успел увернуться). Свободной рукой быстро передвинул на край стола «Томминокеров» Стивена Кинга – книгу, в которой еще не так давно лежала заначка. Прижал чертенка спиной к деформированной артритом руке терракотового цвета, изображенной на обложке книги. Достал из выдвижной полки стола скотч.
- Что ты делаешь, тупица? Немедленно отпусти меня! – заверещал Бегемот.
Отчаянно брыкаясь, он попытался высвободиться из-под пресса ладони Дани, но у него ничего не вышло. Силы были неравными.