недавно вот и признание в любви получил, причем за последнее еще и физически
пострадал. От стражников. Видимо, для усиления эффекта.
Вроде, все средства испробованы, а строптивая жертва и не думает сгорать от
страсти. Гм, а что бы я сам сделал? Так, силовые методы отметаем сразу, я
человек не воинственный, в армию не пошел только потому, что пофигист… то есть,
пацифист! Нет, грубость не в характере сладкоголосого (я невольно передернулся,
вспомнив серенаду под окном) Фархадушка. А вот что-то подстроить…эдакое…в самый
раз…черт…как узнать??
Мои напряженные размышления внезапно прервал стук в дверь, и тонкий голос
знакомо проблеял:
— Мой повелитель, да пребудет с вами солнце, не могли бы вы снизойти до
вашего смиренного слуги…
Маг Батри!
Я клацнул зубами, добраться бы до тебя, козлоногое! Бороденку бы повыдергал
по волосинке, физиономию отрихтовал по своему вкусу, да еще по лысине бы
настучал…ломиком! Сквозь сладкие грезы про месть до меня донеслись учтивые слова
восточного правителя:
— Тим, я на минутку, ты пока ходи, твоя очередь.
Но как только он повернулся ко мне спиной, я шустро перелетел через кровать
и поменял кубки местами. Сам не знаю, что на меня нашло! Так, на всякий
пожарный! Но и свое вино пить не стану! Вот так и станешь убежденным
трезвенником, уныло подумал я, дома не поймут!
Вдоволь нашептавшись с Батри, султан вернулся обратно, и какое-то
непродолжительное время мы спокойно играли.
Я рассеянно вертел в руках шахматную фигурку, обдумывая очередной ход,
когда, откашлявшись, Фархад вдруг произнес странным тоном:
— Тим, я чего подумал… Играем давно… Может, нам отдохнуть немного?
Моя задница тревожно заныла. К хорошему пинку? Нервно предположил я про
себя. Или… Нет-нет, про другое «или» я думать не буду!!
— Давай, полежим? — Выдал новую сногсшибательную идею мой собеседник.
Хорошо, что я сидел, а то бы упал. Я мгновенно подобрался и внимательно
посмотрел на султана. Ой, чтой-то не то, граждане хорошие… Глаза у него блестели
уж слишком ярко, скулы порозовели, да и дышал он как-то тяжело.
Что с ним приключилось? Перепуганно подумал я, мучительно соображая, пора
впадать в панику или еще рано. Я перевел взгляд на кувшин с вином, на Фархада,
опять на вино…
И допер!
Это же восток! Здесь на каждом шагу — коварство и хитрость! Кубки-то я
поменял правильно! Они добавили что-то мне в алкоголь, типа афродизиака!2 Вот
почему правитель так странно выглядит, он просто … перевозбудился.
Мама дорогая! Вспомнил я вдруг любимое выражение няньки всея страны
российской. Надо уносить конечности!!!
— Тим, сладкий мой, ты что-то далековато от меня забрался…, — облизнувшись,
как кошка при виде сметаны, пробормотал аль Суфайед, поднимаясь со своего места.
С диким воплем я скатился с кровати и бросился к двери. Султан рванул за
мной, топоча, как стадо бизонов на водопое. А я вдруг неожиданно вспомнил, что
дверь-то заперта, и чтобы не влететь в нее со всей дури, резко затормозил.
Фархад тоже остановился, едва не врезавшись в меня, но пока он соображал, что
делать, я шарахнулся от него в противоположную сторону, и теперь переводил дух
возле кадки с вечнозеленой пальмой.
Отдыхали мы недолго: упрямо выпятив губы, с нешуточным азартом в глазах,
взбудораженный правитель кинулся ко мне.
— Ты ж хотел, чтобы я чувствами воспылал! — орал я, уворачиваясь от ходкого
влюбленца.
— А ты и так воспылаешь, — многообещающе пропыхтел он, — вот сейчас побегаем
немножко, размяться никогда не помешает, и любиться будем…
— Отстань от меня сульфазол3 проклятущий!! — взвыл я в полнейшем ужасе от
обрисованной перспективы.
Наши оригинальные сексуальные игрища явно затягивались! Что он такое сожрал?
Скачет, как сайгак по степи! Я далеко не рахитик, но и то устану скоро! В этот
момент султану удалось подцепить меня сзади за рубаху, я дернулся, как
припадочный, и она осталась у него в руках! В шоковом состоянии от
незапланированного стриптиза я ломанулся к фонтанчику, а, ободренный победой
Фархад, издав боевой клич, бросился следом, потрясая отвоеванным у меня трофеем.
Позвать на помощь? А что, здесь люди отзывчивые, помогут! Ага, конечно,
помогут — правящему извращенцу! Выловят меня — и растает моя нежно лелеемая
ориентация в голубой дымке!
И тут меня осенила поистине чудная идея! Я отпихнул пяткой почти догнавшего