Будильник зазвонил в половине восьмого утра. Кензи слегка застонала и перевернулась на другой бок. Вставать решительно не хотелось. После того как ей чуть не половину ночи пришлось играть роль сестры милосердия, голова раскалывалась, тело было ватным.
А тут еще разница во времени.
«Старовата я становлюсь для таких дел», – уныло подумала Кензи.
Она решила было позвонить на работу и сказаться больной, но потом передумала. И так уже два дня из-за Зандриной свадьбы пропустила, наверняка дел накопилось полно. А тут еще Зандры нет, их и без того невеликий штат сократился на треть. Арнольд удерживает крепость в одиночку. Нельзя всю тяжесть перекладывать на плечи одного человека.
Кензи неохотно встала с кровати, быстро приняла душ и, как ни странно, успела на работу как раз вовремя.
При ее появлении Арнольд повернулся на вращающемся стуле.
– Хо-хо, кого мы видим! Блудная дочь возвратилась. Сейчас нам все расскажут об этой великой свадьбе! – Арнольд оборвал привычную игру и добавил: – Заодно грязь с себя смоешь.
– Может, дождемся обеда? – слабо выговорила Кензи. – А то я едва держусь на ногах, а дел, наверное, до черта.
– За обедом? Прекрасно. Я даже готов тебя угостить. Только обещай рассказать все.
– Обещаю, обещаю. – Кензи бросила в кофе пару таблеток аспирина и принялась за работу.
В четверть одиннадцатого заглянула Бэмби Паркер.
– Привет, ребята!
– Привет. – Арнольд не удосужился поднять головы.
– Привет, – повернулась к ней Кензи.
– Хорошо, что ты появилась, – сказала Бэмби. – Наш отдел кадров дал во вчерашней «Таймс» объявление о вакансии. На место Зандры. Претенденты уже ждут в приемной. Я бы и сама поговорила, но, понимаешь, у меня к парикмахеру назначено. Не выручишь?
– Естественно. – Кензи широко улыбнулась, что далось ей нелегко. Со временем ее неприязнь к Бэмби только усилилась.
– Отлично. Я знала, что могу на тебя рассчитывать.
«А что мне остается?» – подумала Кензи.
– Да, и еще.
Кензи вопросительно посмотрела на Бэмби.
– Там есть одна девица, на вид настоящая мымра, – предупредила она. – Не наш материал, если ты понимаешь, что я имею в виду. – Она со значением посмотрела на Кензи.
Кензи кивнула и вновь с усилием выдавила из себя улыбку.
– Впрочем, решение за тобой, – строго сказала Бэмби. – Можешь воспользоваться моим кабинетом.
И стремительно упорхнула.
– «Решение за тобой», – передразнил ее Арнольд. – «К парикмахеру назначено!»
– Кончай, Арнольд, – устало бросила Кензи. – Дело серьезное.
– Ясно, ясно, только смотри там, поосторожнее с мымрами. – Он расплылся в широкой улыбке. – Материал должен быть наш!
Кензи принялась перебирать цветные фотографии и отложила несколько штук.
– Слушай, а где наши экзаменационные экземпляры?
– В сейфе. Сейчас принесу.
Кензи прошла в кабинет Бэмби, дождалась, пока Арнольд принесет полотна, и позвонила в приемную.
– Сколько их?
– Восемь.
«Вот тебе и обед», – подумала Кензи. Придется кормить Арнольда ужином.
Собеседование началось.
С виду первые семь претендентов производили вполне приятное впечатление – хорошо воспитаны, умны, язык подвешен, за плечами колледж или университет. Двое мужчин в дорогих строгих костюмах отличались и привлекательной внешностью. Все они раньше работали либо в аукционных домах, либо в музеях, и их резюме производили внушительное впечатление. Тем не менее Кензи была достаточно опытна, чтобы доверять только внешности или документам.
Она предложила претендентам на выбор несколько фотографий и полотен. Все семеро ошиблись как минимум дважды, хотя вопросы были несложные. Уже плохо. А когда дело дошло до техники, в которой работают те или иные мастера, до особенностей их манеры письма – то и совсем беда.
У Кензи голова пошла кругом. О Боже, неужели с такими придется работать? Да ведь на них ни в чем нельзя положиться! Безнадежны.
Последнее, седьмое собеседование она закончила, как и все предыдущие: улыбка, короткое рукопожатие и на прощание: «Спасибо, что пришли. С вами свяжутся».
«Чтобы подсластить пилюлю отказа», – чуть было не добавила Кензи.
Она позвонила в приемную.
– Кажется, там еще один?
– Да. Посылать?
– Давайте.
Вскоре за дверью послышался сильный шум. Кензи вскочила и бросилась к порогу. Открыв дверь, она увидела, что по полу, собирая рассыпавшиеся книги, ползает какая-то женщина.
– Извините, – пробормотала она, нервно поглядывая на Кензи.
– Ну что за ерунда. Помочь?
– Нет, нет, спасибо. – Женщина прикусила губу. – Вы ведь... мисс Тернер?
«О Господи, только не это», – внутренне застонала Кензи.
– Да, а?..
– Меня вызвали на собеседование.
Так вот что имела в виду Бэмби!
– Что ж, заходите.
Женщина, спотыкаясь, вошла в кабинет и положила книги на стул.
Выглядела она, мягко говоря, как настоящая деревенщина. Среднего роста. Землистый цвет лица. Мышиного цвета волосы собраны сзади в пучок. Небольшие старомодные очки в стальной оправе. Никакой косметики.
Платье в пятнах и к тому же размера на два больше, чем надо. Рукава кофты такие длинные, что видны только кончики пальцев.
Ногти обкусаны до крови.
Кензи стало жалко беднягу. Как бы ей помягче отказать?
– Прошу. – Она указала ей на стул напротив и улыбнулась как можно приветливее. – Резюме, полагаю, при вас?
– Что? Резюме? Ах ну да, конечно...
Женщина порылась в старенькой сумке и извлекла на свет кучу смятых и несвежих на вид бумаг.
– Извините, – жалко улыбнулась она, протягивая все Кензи.
– Так, посмотрим, что тут у нас... – Улыбка застыла на губах у Кензи. – Стало быть, вы и есть...
– Аннализа Барабино, – договорила посетительница.
– Ясно, – слабо проговорила Кензи. Ну почему мистеру Споттсу пришло в голову хлопотать именно об этой дурнушке? Неужели нельзя было найти никого поинтереснее?
Впрочем, резюме, несмотря на внешний вид, было превосходно, что и неудивительно – мистер Споттс встречную-поперечную рекомендовать не будет.
На все вопросы Аннализа ответила с обезоруживающей легкостью. Глаз у нее оказался безошибочный, знания – энциклопедические.
«Если бы еще, – с отчаянием подумала Кензи, – выглядела она не так, словно ее только что пыльным мешком ударили».
– Гм, – пробормотала она, барабаня пальцами по столу.
– Что-нибудь не так?
Что-нибудь? Все не так.
– Э-э, как бы это сказать... меня немного смущает ваш... облик.
– Мой – что?
– У меня есть идея. – Кензи схватила трубку и быстро набрала трехзначный номер. – Арнольд? SOS.
– Что такое?
– Элиза Дулитл вызывает профессора Хиггинса. – Кензи посмотрела на посетительницу с доброй улыбкой.
– Ничего себе! Звучит довольно зловеще.
– Не только звучит. Слушай, давай сделаем так. Обед мы все равно уже пропустили, так что, если поможешь, ужин за мной. Выбирай где.
– Нюхом чую какую-то ловушку.
– Ты ошибаешься, но что касается твоего нюха, то это именно то, что мне сейчас нужно. И поторопись. Иначе вернется Бэмби, и тогда...
– Что же ты сразу не сказала? Бегу.
Когда Аннализа и Арнольд вернулись три часа спустя, Кензи глазам своим не поверила. Вместо деревенщины она увидела роскошную молодую женщину в голубой юбке, блейзере и белой блузе. На шею был небрежно наброшен изящный шелковый шарф, волосы укорочены по моде, кожа на лице приобрела совершенно иной цвет. Даже старушечьи очки куда-то исчезли.
– Вот это да! – только и выговорила Кензи.
– Что-нибудь не так? – обеспокоенно спросила Аннализа.
– Нет, нет, все так. Арнольд, ради всего святого, как это тебе удалось?
– Ну, начали мы с главного. – Он с широкой улыбкой указал на целлофановые пакеты с маркой модного модельера. – Пришлось поторговаться. Три костюма, три блузы, четыре шарфа, туфли, и за все – можешь себе представить? – триста пятьдесят долларов. И ни центом больше.