-И что? Ты думаешь, Дэв согласится стать Отверженным в обмен на контракт? Нет, это бессмыслица. Ведь когда черта отвергают, его контракты аннулируются. Просто бессмысленно на такое соглашаться. Да и никто добровольно на это не пойдет.
-А если я поставлю условие: в случае любой провинности Дэва делают Отверженным? Так можно?
-Не думаю, что Дэву понравится такая формулировка. Отказать в сделке он не имеет права, но на его отношение к тебе это явно повлияет.
-Думаешь, он меня разлюбит?
-не знаю. Да и что ты выиграешь? Поставишь ты условие, а он ни в чем не провинится! И что тогда? Только себе хуже сделаешь.
-Разве Дэв так безупречен? Что и наказать его не за что?
-Конечно! Случаев наказаний не так уж много. Кто же будет неприятностей на свою голову искать? И потом, мы по своей воле выбрали эту службу, мы подчиняемся правилам не только из страха наказания.
-Но ведь есть же наказанные! – возражаю я, - и Отверженные!
-Есть. По глупости, в основном. Но Дэв явно не из таких.
Я вздыхаю и молчу. А как классно могло бы быть! Дэв бы остался чертом, но не ходил бы на задания! Ходил бы на Шабаши, но ни к кому бы не прикоснулся! И я не подвергала бы себя ненужному риску, заключая сделки. Не было бы никаких искушений, ограничений и прочей ерунды.
Неожиданно Анфиса расхохоталась.
-Что ты? – удивляюсь я.
-Дэв радуется, что ты помогаешь ему продвинуться по службе у Окаянного, а ты мечтаешь, чтобы он стал Отверженным! Знал бы он!
-Ты ему скажешь?
-Нет, конечно. Зачем?
-Вы все-таки оба Нечистые. Он наверняка спросит, о чем ты со мной говорила.
-Скажу, что утешала тебя после Шабаша. Что ты переживаешь из-за его службы у Окаянного. Это же правда. Он мне не друг, зачем мне обо всем ему докладывать?
-Все-таки он свой. И это он проводил Шабаш, на котором тебя вернули в Ведьмы.
-Это благодаря тебе меня вернули в ведьмы. А Дэв просто пешка. И потом… он в милости, я в немилости, нам не о чем разговаривать. Изменится ситуация, тогда и поговорим. А пока мы общались немного и вынужденно, когда я рвалась поблагодарить тебя, а он был против.
-Разве ты в немилости? Окаянный же простил тебя?
-Так да не так. Простил, но Шабаш проводил не сам, а послал вместо себя черта. На этом Шабаше на приветствие допустил, а во время оргии проигнорировал. Отчет мой выслушал, к ерунде придрался, и при всех наказал. То есть простил, да не совсем.
-И что с тобой будет?
-Да ничего. Буду исправлять свои ошибки. Один раз сделала глупость, теперь буду думать головой. Мне итак дали второй шанс, обычно его ни у кого нет. Надеюсь, к следующему Шабашу гнев Окаянного уляжется, а я успею выполнить побольше заданий.
-А когда следующий Шабаш?
-Через два месяца. Конечно, Окаянный может собрать его и раньше, но он нечасто это делает. Любит, когда все по графику. Вне плана – это лица его заменяющие и только малые Шабаши. Так что сейчас мне пора идти, извини. Дела.
Я киваю. Дела! Какие могут быть дела у ведьмы? Догадываюсь, что ничего хорошего! Мы встаем из-за стола, и Анфиса говорит:
-А насчет Отверженных – не думай об этом. Ничего хорошего в немилости нет, поверь мне. Дэв был бы очень несчастен, если бы впал в немилость. И ему бы очень не понравилось, что ты желаешь ему этого. Ладно, если захочешь поговорить или еще что – вызови меня. Бывай. Удачи.
-Тебе тоже удачи, - говорю я вслед исчезающей ведьме.
Она такая же Нечистая, как и Дэв. У них одна цель – выслужиться перед Окаянным. И сейчас она побежала заниматься именно этим, хотя Окаянный, судя по всему, причинил ей много боли. Может, это мазохизм? Зачем они это делают – по желанию или из страха? Неужели нет способов прекратить такую службу? Разве они не могут или не хотят жить, как нормальные люди? И о какой бы любви они не говорили, все равно мы, люди, у них на втором месте. Способ получить продвижение по «службе». Как бы я хотела, чтобы Дэв смог уйти оттуда! Пусть даже против воли, став Отверженным! Но что я могу сделать? Наверное, ничего. И если бы смогла – он бы мне этого никогда не простил. Тут Анфиса права.
Новый договор - новая надежда
После ухода Анфисы я долго вертелась в постели. Мысль о том, что Дэв может стать Отверженным не давала мне покоя. Да, Анфиса права, он этого не хочет и никогда не согласится им стать. Но этого хочу я! Это решило бы все мои проблемы! Если бы можно было как-нибудь решить это без его воли! Но как? Договариваться с Окаянным я точно не буду. С самим Дэвом, естественно, тоже. Возможно, Анфиса смогла бы мне помочь, но что она может сделать? Она говорила, что чёрта могут сделать Отверженным в наказание, но как заставить Окаянного предпочесть именно это наказание? Учитывая, что я с ним вообще связываться не хочу? Ну не напишу же я ему письмо с пожеланиями? Ну… письмо, конечно, нет, а вот в форме контракта я свои пожелания написать могу. Нам же пора заключать новый контракт. Пусть это будет моим условием. Вот только как Дэв на такое отреагирует? И как это должно звучать? «Я хочу, чтобы тебя сделали Отверженным, если ты нарушишь контракт». Ага, так он и согласился. Сразу поймет, чего я хочу. «Я хочу, чтобы тебя не наказывали по-другому, если ты нарушишь контракт.» Да нет, тоже слишком явно. Надо как-то иначе. Чтобы это выглядело не как мой интерес, а как благо Дэва. Например, чтобы его не убили и не покалечили. В общем, свести наносимый ему вред до одного единственного наказания. Надо будет посоветоваться с Алисой насчет правильной формулировки. А то эта нечисть опять подловит меня на какой-нибудь неточности. Перехитрить их у меня, конечно, не получится, но попытаться сыграть по их правилам – почему бы и нет? Что я теряю? Второй контракт у меня будет без искушения. Или Дэв в это время будет только моим, или нарушит контракт и станет Отверженным. То есть тоже только моим. А потом уже решу, что делать дальше. Схожу на следующий Шабаш и решу. Хотя нет… Если мне заключать такой контракт, то обязательно нужно, чтобы Дэв его нарушил. Но как это сделать? Ведь если я буду требовать его верность, это будет значить, что он должен будет мне изменить. То есть для того, чтобы он стал только моим, я должна добиться его очередной измены. Смогу ли я это перенести? Ну, ради только моего Дэва без нечистых заморочек – да, наверное, смогу. По крайней мере, эта измена будет точно последняя.