До сих пор.
Она была захватывающе красива. Девушка мечты. Я хотел, чтобы ее первый раз здесь стал идеальным.
Хотел, чтобы все ее первые разы были идеальными.
«Тише, парень», – выругался я, когда ощутил, как дернулся член.
Эта игра войдет в историю. Я об этом позабочусь. Но не потому, что у меня увидят стояк после толчка в борт. Я выуживал каждую летящую шайбу, пасовал с гребаной выверенной точностью и пользовался каждой выпадавшей возможностью. Команда соперников, мать их, такое потянуть не могла.
Во втором периоде я забил гол. А потом еще один. А потом еще. Я оформил хет-трик, но этого было мало. Ведь на меня смотрела девушка мечты. Черт, толпа обезумела, когда в ворота улетела четвертая шайба.
Но единственным человеком, мнение которого меня волновало, была она. Я посмотрел на трибуны и увидел, как она вскочила на ноги, крича во все горло.
Обстановка на арене становилась все более и более напряженной. Воздух наэлектризовался, такой энергии я еще не ощущал. Еще одно доказательство того, что моя девочка была просто волшебной.
Толпа дружно вскочила на ноги и стала скандировать мое имя. И когда я забил свой последний гол, побив рекорд самого молодого игрока, забивавшего пять шайб за игру, я указал на Монро. Арена преодолела звуковой барьер. Но я видел лишь ее.
Ее, в джерси с гребаным номером Ари.
Глава 16
Монро
Все произошло очень быстро. В одну секунду Линкольн забивал, казалось, миллионный гол за вечер… А уже в следующую очутился прямо передо мной, стучал по стеклу и как будто указывал на мою джерси.
Прозвучала сирена, сообщавшая об окончании игры, и Линкольн, как последний придурок, зарядил Ари Ланкастеру кулаком по лицу, при этом тыча пальцем другой руки в меня.
Толпа вокруг обменивалась заинтересованными взглядами, поэтому я незаметно огляделась по сторонам и попыталась притвориться, что эта сцена не имеет ко мне никакого отношения.
Ари, похоже, не волновала стекавшая по его лицу кровь. Он хохотал так же истерично, как прежде Эшли, хотя я не понимала, над чем. И сюрреалистичный вечер принял еще более странный оборот.
Рядом появилась Эшли. Легка на помине.
– Идемте, пока болельщики не обезумели. Им нравится, когда Линкольн ввязывается в драки. А учитывая, что его игра обеспечила команде место в плей-офф [11], трибуны превратятся в сумасшедший дом.
– Эй, это на нее Дэниэлс показывал пальцем! – воскликнула одна девушка, пока мы шли к выходу.
– Не обращайте внимания, – прошептала мне Эшли, хотя и сама, видимо, нервничала, когда подобные вопросы стали звучать чаще.
Мне казалось, уйти тайком подозрительнее, чем ответить «нет» любопытным носам, но что я знала? У меня не было опыта общения с заинтересованной мной публикой.
Я последовала за Эшли, и мы двинулись по другому коридору. Это место напоминало лабиринт.
– Значит, с этой победой они вышли в плей-офф?
– Да, – мечтательно произнесла Эшли. – До прихода мистера Дэниелса мы двадцать лет не выходили в плей-офф. И по сути, пока он на льду, мы фавориты, – Эшли вдруг остановилась, так резко, что я чуть не налетела на нее. А затем она повернулась ко мне с серьезным выражением лица: – Я должна следить за тем, чтобы он был счастлив и не хотел уходить. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– А-а-а… нет?
Она вздохнула и на краткий миг перестала выглядеть дружелюбной.
– Я к тому, что мы не можем позволить, чтобы что-то сделало его несчастным. У нас будут проблемы.
Ладно, я понимала, что он – большая звезда, но все это звучало нелепо. Мне было жаль девушек, которые делали что угодно, только бы осчастливить мужчину лишь по той причине, что он знаменитость.
– У меня нет цели веселить кого-либо, – сухо ответила я, отчего черты ее лица исказились. Впервые за сегодняшний вечер она показалась мне уродливой.
Прежде чем Эшли успела выдавить еще хоть слово, перед нами распахнулась дверь, и на пороге появилась женщина: ее волосы были небрежно заколоты карандашом, очки в черепаховой оправе подчеркивали большие голубые глаза, и, судя по спортивным штанам «Даллас», выбор нарядной одежды не относился к ее приоритетам. Она мне сразу понравилась.
– Почему так долго? – огрызнулась женщина, глядя поверх очков, словно точно знала, о чем мы с Эшли говорили. – Дэниелс спрашивает, – она глянула на меня, и черты ее лица смягчились. – Монро, идем со мной.
Я не потрудилась попрощаться с Эшли. Похоже, настроение любезничать у нее прошло.