Я сверлила Линкольна взглядом, молча призывая перестать закапывать меня, но он лишь ухмыльнулся и крепко поцеловал прямо в губы, словно подтверждая только что им сказанное. Сердце бешено заколотилось. Его горячий рот возбуждал, и я растаяла, на мгновение забыв, что мы находимся в медицинском кабинете да еще и перед одним из моих начальников. Линкольн лизнул меня, и я почувствовала сладкий привкус кленового сиропа, вероятно, оставшегося после блинчиков. Я вдруг осознала, что руками обвиваю его шею и притягиваю ближе… Жар между нами усилился. Мир вокруг растворился, и я потерялась в нем.
Снова.
Кевин кашлянул, и я вздрогнула, желая провалиться сквозь землю, когда, поняла, что натворила. Уголки губ Линкольна нахально приподнялись. В его глазах плясали озорные огоньки, и я не сомневалась, что он был доволен собой и очень гордился тем, что заставил меня потерять контроль. Линкольн еще раз быстро поцеловал меня, подмигнул и, насвистывая себе под нос какую-то мелодию, ушел, не сказав ни слова. Как только он скрылся из виду, выражение лица доктора Кевина посуровело, и он рявкнул, чтобы я приступала к работе.
– Ты ходишь по тонкому льду, – предупредил он и умчался прочь.
Направляясь к своему столу, я ощущала внутри тяжелым камнем оседает тревога. Кевин явно угрожал мне, и я понимала, что нельзя позволять себе облажаться еще раз. Я не могу лишиться этой работы. Но даже перебирая документы, я не переставала думать, что…
Прошлая ночь того стоила.
Да уж, ее начальник может стать проблемой. С этим нужно разобраться как можно быстрее. Мысленно добавив еще один пункт к бесконечному списку моментов, которые нужно исправить, я написал своему помощнику Питу, желая удостовериться, что он вовремя доставит Монро обед. Утром она отказалась от еды, торопясь на работу, и я хотел убедиться, что она что-нибудь поест.
Нужно не забыть составить список ее любимых блюд. Без промедления.
Я завел машину и отъехал от ее офиса. Похоже, я все-таки отправлюсь на тренировку. Поскольку плей-офф не за горами, пропускать их, вероятно, было не лучшей идеей. Однако, если бы Монро согласилась провести день со мной, я бы пошел на это. Ничего не мог с собой поделать, мне хотелось тратить каждое мгновение, убеждая ее, что она моя.
Я заехал на парковку тренировочной арены и в миллионный раз схватился за телефон, чтобы проверить по приложению, на работе ли Монро. Пришло сообщение.
Я фыркнул и покачал головой, заставляя себя не вдумываться в то, какой смысл она вкладывала в свои слова, поскольку прошлая ночь, по сути, была самой жаркой ночью в моей жизни.
Три точки возле ее имени скакали не меньше минуты, и я представлял, как она сидит за стойкой с раскрасневшимися щеками и решает, что на это ответить.
Прежде чем выбраться из машины, я застонал и привел себя в порядок. Похоже, на тренировке меня ждет несколько неловких моментов.
Глава 22
Линкольн
Тренировка была в самом разгаре. Мы отрабатывали кое-какие упражнения, и по катку эхом разносился скрежет наших коньков. Больше часа вся команда отрабатывала пасы и удары, и мышцы начали гореть. Наконец тренер свистком подал сигнал о перерыве, и я покатился к скамейке запасных попить воды. Рядом зажужжал телефон. Обычно на время тренировки я оставлял его в шкафчике, но сегодня хотел убедиться, что не пропущу сообщение от Монро.
Я взглянул на телефон, и все внутри меня сжалось. Писала не Монро. На экране высветилось сообщение от отца: он требовал, чтобы к пяти часам я приехал «домой, твою мать».
Я разочарованно вздохнул и швырнул телефон на скамейку, привлекая внимание Ари. Тот плюхнулся рядом:
– Линкольн?
Я отмахнулся, но, само собой, этот любопытный ублюдок сам взял мой телефон и прочитал сообщение. Он стиснул зубы и с отвращением покачал головой.
– Зачем ты это терпишь? – наконец спросил он, глядя на меня с беспокойством.
Я вздохнул, не желая развивать тему. Мы говорили об этом уже миллион раз, и он так и не понял. Но Ари наклонился ближе и понизил голос.
– Линкольн, когда ты перестанешь позволять ему вешать вину…
Я толкнул его, перебивая, потому что не желал слышать имя брата.
– Заткнись, Ари, – прорычал я.
– Ладно, – огрызнулся он в ответ, спрыгнул со скамейки и выехал на лед.
Мы продолжили тренироваться, но я стал рассеянным, ярость и раздражение мешали мне двигаться как следует.