Бендер наклонился вперед, одной рукой сжимая штангу ворот, а другой держась за спину.
– Черт, старик, что это с тобой? – крикнул Ари, описывая круг вокруг ворот.
– Тяжелая ночка, – Бендер вздохнул, затем подскочил и сдвинул бедра. – Твоя мамаша так меня оседлала, что сломала мне спину.
Команда заулюлюкала. Ари с отвращением покачал головой.
– Да не так уж и смешно. Черт, тебе тридцать четыре… и я теперь представляю, как моя мама скачет на тебе, как на гребаной лошади.
– Эй вы, говнюки, закончили валять дурака?! – взревел тренер, и мы разъехались, готовясь весь следующий час без остановок прорабатывать игровые ситуации.
Я устремился вперед, взбудораженный адреналином, который несся по моим венам, и передал шайбу Далтону, после чего наблюдал, как он провел ее по льду и забил гол.
Игроки на скамейке запасных разразились ликующими возгласами, словно мы находились на настоящей игре. Далтон подкатил к ним и на радостях отбил каждому пять. Вот бы он хоть иногда проворачивал такое на матчах.
Я был центральным нападающим, но на время интенсивной тренировки тренер поставил меня играть на фланге, чтобы Далтон попытался выбраться из той задницы, в которую влез. Само собой, мне и самому хотелось, чтобы у него в голове все прояснилось… Но забивать голы я тоже любил.
Ари повернулся ко мне:
– Пойдем куда-нибудь вечером?
И тут же впечатал меня в стеклянный борт.
– Твою мать, – простонал я и оттолкнул его от себя. – Ты чертов слабак, Ланкастер. Сото толкает меня куда сильнее.
Ари стиснул зубы и зарычал. Сото играл за Лос-Анджелес, и Ари ненавидел его. А мне больше всего на свете нравилось упоминать его имя всякий раз, как Ари делал… блин, да что угодно.
– Следи за языком, – выпалил он. – Далтон собирается занять твое место.
И только эти слова слетели с его губ, он захохотал, потому что мы оба, черт возьми, знали – этому не бывать.
Я был лучшим бомбардиром [4] в команде.
Да и в лиге.
В ближайшее время меня точно никто не заменит. Когда истек срок моего контракта в качестве новичка, все понимали, что за этим последует. Мне предстояло подписать самый крупный контракт в истории Национальной хоккейной лиги. Владелец клуба и так дышал мне в затылок, пытаясь заключить сделку до того, как другие смогут начать выдвигать свои предложения.
Если бы это зависело от меня, я бы его уже подписал…
– Че-е-ерт, – прорычал я. Питерс почти уложил меня. Вот что я получил за то, что снова позволил себе задуматься о гребаном отце.
– Дэниелс, ты где, твою мать, витаешь?
– Наверное, между ног какой-нибудь красотки, – предположил Ланкастер.
Тренер захрипел и швырнул в него шайбу:
– Всем на позиции!
Встряхнув головой, будто так мог избавиться от проблем, я стиснул зубы и сосредоточился. Катаясь, я не сводил глаз с шайбы и слушал, как тренер озвучивает предстоящие этапы игры.
Прозвучал свисток, и я заскользил вперед, заняв позицию перед сеткой, чтобы потом быть готовым рвануть. Шайбу ударили в мою сторону, и я, черт возьми, не колебался ни секунды. Поймал ее клюшкой в воздухе, развернулся и провел кистевой бросок. Шайба пролетела по воздуху, размытая от скорости и точности удара.
– Не проморгай, ублюдок! – закричал я, а шайба тем временем просвистела мимо перчатки Бендера и попала в сетку. Я вскинул кулак в воздух, и по моим венам заструился очередной прилив адреналина.
Бендер выругался и швырнул одну из своих перчаток.
– Против «Торонто» нужно быть быстрее, старина, – громко заявил я, объезжая его еще раз… просто ради забавы.
– Ага, – прорычал он.
Губы тренера расплылись в широкой улыбке, и он закивал так сильно, что напомнил гребаного болванчика.
– Вот, мать твою, о чем я говорю! – ликовал он, потрясая кулаком. – Черт возьми, отличный удар, Дэниелс!
Мы тренировались еще полчаса, но, после того как я забил еще четыре гола, тренер отправил наш состав на скамейку запасных.
– Ты сегодня просто долбаное животное, – Ари засмеялся и бросил мне бутылку с водой, пока я вытирал вспотевшее лицо полотенцем.
– Было охренеть как круто, да? – я ухмыльнулся и брызнул водой из бутылки на лицо, желая остудиться.
– Да, наш золотой мальчик, – промурлыкал Ари.
Я закатил глаза, услышав прозвище, которое мне дали в газетах.
– Ха-ха. Придурок.
Ари фыркнул, и мы стали наблюдать за противостоянием нового состава.
– Кажется, Далтон с каждой игрой становится все хуже, – прокомментировал Бендер, пытаясь отдышаться. Он перелез через борт и плюхнулся на скамейку рядом с нами.