Не то чтобы я когда-либо хотела съезжать…
В голове вспыхнули воспоминания о горячем сексе во сне. Если меня и прокляли, то хотя бы не полностью. Линкольн шептал обещания, хотя я не была уверена, произносил ли он их…
На ватных ногах я вышла из спальни, едва слыша, как Линкольн готовил кофе. Когда я подошла к нему, он повернулся и увидел выражение моего лица.
– Что случилось, малышка? – немедленно спросил он, бросив все свои дела.
Мне чертовски надоело в который раз разваливаться перед ним на части, но на данный момент вся моя жизнь состояла из сплошных неудач. Конечно, я должна рассказать, что произошло, но чувствовала себя униженной. Что, если Линкольн мне не поверит? Вдруг подумает, что я лгу? Мне была невыносима мысль, что я лишусь его доверия и уважения.
– Меня уволили, – наконец прошептала я, с трудом выговаривая слова. – Они думают, что… я украла деньги.
Лицо Линкольна потемнело от гнева.
– Это смешно, – прорычал он. – Ты бы никогда не сделала ничего подобного.
По телу растеклось облегчение. Он встал на мою сторону! С моих плеч словно свалился груз, и я наконец снова смогла дышать. Несмотря на все его отношение ко мне, часть меня почему-то верила, что Линкольн подумает обо мне самое худшее. Но его непоколебимая поддержка и вера заставили меня почувствовать огромную благодарность за то, что он есть в моей жизни. Как будто он был моим личным чемпионом, всегда готовым заступиться за меня и защитить от всего мира.
– Нужно подать в суд на этих ублюдков. Наверняка дело в чем-то другом. Может, этот дерьмовый доктор боится, что ты подашь на него в суд за сексуальное домогательство и пытается избавиться от тебя, пока ты этого не сделала, – размышлял Линкольн.
Я нахмурилась, потому что ничего подобного не ощущала.
– Думаю, мне лучше просто отступить, – пробормотала я. – Кевин сказал, они не выдвинут обвинения, если я уйду по-тихому. У меня нет денег на долгий судебный процесс, да вообще на любой.
Линкольн немедленно открыл рот, чтобы возразить, но я добавила:
– И я не возьму на адвоката ни цента из твоих денег.
Он посмотрел на меня, нахмурившись.
– Иди сюда, девушка мечты, – Линкольн заключил меня в крепкие объятия. Он держал так, словно никогда не хотел отпускать. Затем он усадил меня на барный стул.
– Я знаю, что тебе нужно, – уверенно заявил Линкольн, направился к огромному холодильнику и достал из него нечто, завернутое в фольгу. – Одно из самых знаменитых блюд миссис Бентли. Буррито!
Я сомневалась, что вообще была в настроении есть, но кивнула и стала наблюдать за тем, как он аккуратно разогревал буррито и выкладывал его на тарелку вместе с нарезанными клубникой и ананасом. Кухню наполнили ароматы чоризо и яиц, и у меня даже заурчало в животе. Линкольн поставил тарелку передо мной, затем приподнял меня со стула, уселся на него сам, а меня усадил к себе на колени. Его губы растянулись в легкой улыбке, потому что он прекрасно понимал всю нелепость нашего милого поведения.
Однако я не стала его упрекать. Мне хотелось быть к нему поближе. Я попыталась откусить кусочек, но глаза наполнились слезами. Просто безумие. Линкольн так понимал меня и без колебаний поддерживал, становясь моей опорой.
– Ты убиваешь меня, когда плачешь, – пробормотал он, поглаживая меня по спине.
Я шмыгнула носом.
– Прости. Обычно я не такая расклеенная.
Линкольн запустил руки в мои волосы и приподнял голову, чтобы я посмотрела на него.
– Эй, все в порядке. У тебя просто сложный период. И мне повезло быть рядом с тобой.
– Черт, – рассмеялась я, сдерживая всхлип. – Ты до смешного идеален. И в голову не приходит, что в тебе может не нравиться.
Его взгляд дрогнул, тень упала на его прекрасное лицо. Вероятно, Линкольн вспоминал, что рассказал о своем брате.
Но от этого откровения мои чувства к нему только возросли. Меня утешало осознание того, что и у Линкольна разбивалось сердце. Только благодаря этому он мог понять меня.
Линкольн решил отвлечь меня рассказами о розыгрышах, которые они устраивали новичкам в том году. Я вдруг осознала, что смеюсь над его шутками и забавными историями, на мгновение забыв обо всем остальном. Напряжение в моем теле ослабло и сменилось ощущением привязанности, от которого становилось трудно дышать.
Как он нстолько быстро стал в моей жизни необходимостью? Это пугало.
Но к концу завтрака тяжесть с моих плеч спала окончательно. И каким-то образом я согласилась поехать с ним в Бостон на выездные матчи… сегодня же.