Ари Ланкастер был воплощением желания.
Его взгляд жадно блуждал по моему телу, поэтому я дала себе еще несколько секунд, чтобы насладиться им.
Татуировки украшали золотистую кожу повсюду. Замысловатые узоры, некоторые чернильно-черные, а другие яркие по цвету, рисовали яркую историю, на изучение которой я могла бы потратить часы. В центре скульптурной груди Ари была татуировка в виде большой сломанной птичьей клетки. Замысловатые детали клетки были выгравированы с особой точностью, ее прутья искривились и разлетелись вдребезги, как будто больше не могли сдерживать дикий дух внутри.
Внутри сломанной клетки парила великолепная птица, широко раскинув крылья, как будто только что попробовала сладкий нектар свободы. Перья птицы были изысканными, каждое из них свидетельствовало о красоте, которая лежит за пределами неволи.
Мое тело отреагировало приливом тепла, первобытным откликом на этот великолепный экземпляр. Каждая клеточка тела осознавала его совершенство на интуитивном уровне. Внутри все сжалось от нуждающейся пустоты. В груди было туго и ноюще. Я...
Рука скользнула в мою, когда Шарлотта прижалась ближе. Я на самом деле подпрыгнула от прерванного праздника вожделения.
— Представь меня, соседка, — промурлыкала она, разглядывая тело Ари... и огромную эрекцию, как будто он был последним блюдом.
Комната внезапно снова ожила, звуки других игроков наполнили воздух, когда чары, под которыми я находилась, были разрушены. На самом деле мы не одни. И я, вероятно, просто чертовски смутила себя, трахнув звезду взглядом, словно находясь в трансе.
— Блейк, — прошипела Шарлотта, бросив на меня суровый взгляд.
Что-то неприятное шевельнулось внутри.
Поняла… Я ревновала. Это ощущение было не тем, к которому привыкла. На самом деле, даже не могла вспомнить, чтобы когда-то было такое особенное чувство с Кларком.
Верно. Парень. Кларк.
Черт, я была ужасным человеком.
Это не отменяло того факта, что меня подташнивало при мысли о том, что она видит то же восхитительное зрелище.
Что, если он подумает, что она горячая штучка? То есть, и была горячей. У Шарлотты всегда был парень на расстоянии щелчка пальцев.
— Привет, — я поймала себя на том, что говорю это, также осознавая, что мы с Ари еще ничего не сказали друг другу.
— Привет, солнышко, — протянул он.
— Солнышко? — пристальный взгляд Шарлотты метался между нами двумя. — Извини, ты действительно знаком с моей соседкой? — саркастически спросила она.
Ухмылка с лица Ари исчезла, а взгляд стал жестче, когда он, казалось, впервые оценил Шарлотту. Мужчина зевнул, и пристальный взгляд вернулся ко мне, явное пренебрежение, к которому, уверена, Шарлотта не привыкла.
— Приятно с тобой познакомиться, — сказала Шарлотта тошнотворно сладким, отчаянно звучащим голосом... который также отличался от обычного тона.
— Почему ты беспокоишься о Ланкастере, сладкая? — жуткий рыжеволосый парень, кажется, Ари назвал его Сото, подошел к Шарлотте и обнял ее за талию. Та неохотно отвернулась от Ари и одарила Сото фальшивой, кокетливой улыбкой.
Однако Сото, похоже, не возражал, потому что рука скользнула ниже, сжав попку Шарлотты, когда та положила ладони ему на грудь.
После странного поведения соседки я почти подумала, что они заслуживают друг друга.
Сото взглянул на меня поверх головы Шарлотты.
— Вы двое пойдете с нами отпраздновать крупную победу?
— Ага, — почти взвизгнула Шарлотта, как раз в тот момент, когда я сказала:
— Нет.
— О, да ладно, Блейк. Нужно, чтобы моя лучшая подруга была рядом, — умоляюще сказал Ари.
Пока я отвлеклась, он повернулся и сбросил полотенце, продемонстрировав такой аппетитный зад, что… Захотелось вонзить в него зубы.
Странное, но очень точное описание того, что я почувствовала, когда увидела это зрелище.
Я взвизгнула и отвернулась, но не раньше, чем поняла, что у него на спине вытатуирована большая бабочка.
Услышала низкий хриплый смех, но не осмелилась обернуться, не заботясь о том, насколько по-идиотски я выгляжу.
Прошла долгая минута.
— Что скажешь, лучшая подруга? Поможешь мне отпраздновать? — спросил Ари пугающе соблазнительным голосом.
Раньше меня никогда не привлекал голос, но, судя по тому, как трепетали внутренности, как повсюду распространялось покалывающее пульсирующее тепло, Ари изменил это.
Сигнал бедствия. Сигнал бедствия. Сигнал бедствия.
Внутренняя тревога взревела, когда я увидела одетого Ари.
Он умоляюще выпятил нижнюю губу. Что почему-то выглядело привлекательно, а не раздражало.
— Хорошо, — я обнаружила, что говорю мягко.
Ари потряс кулаком, а затем другой чертовски привлекательный мужчина со светло-каштановыми волосами обнял его за плечи.
— Давайте напьемся! — закричал он. И вся раздевалка одобрительно зааплодировала.
* * *
Сидя в элегантной черной спортивной машине рядом с Ари, с Уокером на заднем сиденье, нервы были на пределе. Адреналин от игры и раздевалки пульсировал в ушах, странная смесь беспокойства и возбуждения, с которой я не знала, что делать.
Шарлотта оставила меня в раздевалке, чтобы «пойти трахнуть Сото». В точности ее слова. Сказала, что встретится со мной в баре, куда мы направлялись. И каким-то образом я оказалась в машине с двумя самыми сексуальными мужчинами, которых когда-либо видела в жизни.
Хотя Уокер почему-то и близко не произвел на меня такого эффекта, как Ари.
Разговор Ари и Уокера об игре лился рекой, голоса сливались в отдаленный гул. Я не могла удержаться и время от времени поглядывала на Ари, и он, казалось, отвечал взаимностью, каждые несколько секунд его голодный взгляд метался в мою сторону, заставляя неловко ерзать на стуле.
Мои пальцы теребили подол майки, когда я пыталась сосредоточиться на их болтовне, но мысли продолжали блуждать. Я не могла не смотреть на руку Ари, небрежно лежащую на рычаге переключения передач, на татуированные пальцы, сильные и умелые. Они выглядели так, словно могли сделать гораздо больше, чем просто управлять машиной.
Чувство вины охватило меня, вынуждая достать телефон и быстро отправить Кларку сообщение «привет», задаваясь вопросом, ответит ли он на этот раз.
Голос Ари прервал мысли, и я подскочила на месте.
— Кому ты пишешь? — спросил он небрежным тоном.
Я мгновение колебалась, сердце бешено колотилось. Прочистив горло, попыталась звучать так же беспечно, как и он.