Машина мчалась по городским улицам, ее шины визжали по асфальту. Вдалеке завывали сирены, приближаясь с каждой секундой. Я исчезала, все дальше ускользая от мира.
А потом было резкое флуоресцентное освещение больничной палаты. Стерильный запах антисептика ударил в ноздри. Я чувствовала тяжесть мониторов и трубок, подключенных к телу, напоминание о хрупкости жизни.
Кларк, на лице которого отразились облегчение и мука, сидел у кровати, держа меня за руку так, словно это была самая драгоценная вещь в мире.
Он спас меня.
И я была обязана ему всем.
— Блейк? — позвал голос Ари, и меня отбросило назад в настоящее, стоящую, прижавшись к твердому телу.
— Прости. Хм. Я только быстренько схожу в туалет, — пробормотала я, чувствуя слабый румянец на щеках. Нужно было отдохнуть от него. Я не могла дышать, не могла думать, не могла поступать правильно, когда он находился рядом.
Это было все, что я могла сделать, чтобы шаги были уверенными, когда направилась в коридор, ведущий в ванную.
Я стояла там, в тускло освещенной уборной бара, глаза встретились с отражением в зеркале. И на мгновение с трудом узнала человека, смотревшего на меня в ответ. Словно завеса приподнялась, открывая ту версию себя, которую я никогда раньше не видела.
Исчез тот затравленный, опустошенный взгляд, который так долго преследовал меня. Усталость, из-за которой появились глубокие морщины под глазами, казалось, исчезла. Вместо этого я увидела лицо, которое было живым, трепещущим и, осмелюсь это сказать… счастливым.
Я покачала головой, сердце колотилось как крылья колибри, когда плеснула немного прохладной воды на лицо, пытаясь успокоить бурю, бушующую в груди.
Ладно, я была в порядке. Я могла бы вернуться. Установить твердые границы. Быть друзьями.
Однако сначала вытащила телефон, зависнув над клавиатурой, думая о том, чтобы отправить Кларку еще одно сообщение. Но он даже не прочитал первое, согласно уведомлениям о прочтении… так что я не стала утруждаться.
Все благие намерения, казалось, улетучились, когда я, наконец, вышла обратно в коридор, и чувства сразу же были захвачены присутствием Ари. Он небрежно прислонился к стене, крепкая фигура была окружена мягким, приглушенным освещением. Его ослепительный зеленый взгляд околдовал меня, пока мы стояли там, в холле.
— Не нужно было меня ждать, — сумела пробормотать я, хотя голос выдавал прилагаемые усилия сохранить самообладание.
Ответом Ари была медленная, соблазнительная улыбка, от которой подкосились колени.
— Я был бы дураком, если бы не подождал тебя, солнышко.
Его слова повисли в воздухе, тяжелые от невысказанных желаний, и я почувствовала невидимую нить, которая соединяла нас, сплетая гобелен притяжения и тоски. Сердце бешено колотилось в груди, а голос дрожал, когда я встретила его непоколебимый взгляд.
— Ари, — начала я, в голосе слышались хрипловатые нотки, — мы можем быть только друзьями.
— Правда, солнышко? И почему это? — спросил он, прижимая меня к стене своим твердым, совершенным телом. Пряный аромат апельсина и кожи окутал меня, и я сделала глубокий вдох, желая получить как можно больше.
То, как он смотрел на меня, было похоже на желание съесть живьем. Как будто был поражен одним моим присутствием.
Словно я являлась его главной ценностью в жизни.
— Потому что у меня есть парень.
— Тогда, наверное, стоит поставить его в известность, солнышко, — пробормотал он со слегка безумной усмешкой.
— О чем? — прошептала я.
— О том факте, что он вот-вот потеряет девушку.
Затем его губы коснулись моих, так, так нежно, и показалось, что частичка сердца встала на место. Ари отстранился и долго смотрел на меня.
— Черт возьми, — грубо выругался он, и губы прижались к моему рту. Язык проник внутрь, меняя гребаную жизнь.
Меня никогда так не целовали.
Как будто Ари умрет, не попробовав меня на вкус.
Я прервала поцелуй и отступила, наше тяжелое дыхание смешалось в воздухе.
Он улыбнулся такой улыбкой, которая могла бы разбить миллион сердец, которая разбила бы и мое... И он прижался своими губами к моим. Еще. Один. Раз.
А потом я убежала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ари
Я следил за телефоном, отслеживая ее по всему городу, пока Uber вез Блейк домой. Этот поцелуй был откровением, сейсмическим сдвигом в моем существовании. Очевидно, я целовался и меня целовали раньше, но ничто не могло сравниться с огнем, который вспыхнул между нами в тот украденный момент. Словно вселенной было предназначено, чтобы наши губы встретились.
И она поцеловала меня в ответ. Знаю, так и было.
Она убежала, и я отпустил ее.
Только на сегодня.
У меня были месяцы, чтобы привыкнуть к мысли о ней. Я мог бы дать Блейк немного времени, чтобы она тоже привыкла ко мне.
Одержимость даже близко не подходила к тому, что я чувствовал. Это было нечто большее — ненасытная жажда, потребность, которая терзала изнутри. Я думал, что знаю, что значит желать кого-то, желать ее... но пробовать Блейк на вкус, чувствовать мягкое прикосновение ее губ, сладкий вкус рта... было как наркотик, зависимость, от которой я не мог избавиться.
Обещание того, что могло бы случиться между нами, лучше всего, что у меня когда-либо было... всего, о чем я когда-либо мечтал. Она понятия не имела о моем неослабевающем стремлении, которое пустило корни. Я был одержимым мужчиной, а она — запретным плодом, перед которым я не мог устоять.
Я искал Блейк Шепфилд целую вечность. Чертовски тосковал по ней все это время, никто другой не был достаточно хорош, потому что не являлся ею, никто другой никогда не мог быть достаточно хорош.
А потом я увидел ее на том рекламном щите.
Я наконец-то вернул ее, и не остановлюсь ни перед чем, чтобы сделать Блейк своей. Она могла этого не предвидеть, но судьба уже установила курс, и я был бессилен, чтобы с этим бороться.
Завибрировал телефон, вырывая меня из задумчивости. Пришло сообщение от частного детектива, которого я нанял, чтобы тот помог найти Блейк… и он также присматривался к ее парню. На самом деле, я собирался начать называть его «другим парнем». Потому что не мог смириться с мыслью, что кто-то, кроме меня, может носить титул ее парня.
Я открыл сообщение, надеясь на что-нибудь, что угодно, способное помочь.
Текст гласил:
Детектив: Парень безупречно чист. Ходят слухи, что он не отказывается от Блейк. Сказал всем, что она любовь всей его жизни. Только что приземлился в Лос-Анджелесе, обратный рейс завтра на важную встречу.