Ее глаза расширились, как только эти слова прозвучали, словно она была шокирована тем, что действительно произнесла их.
Но после выплеснулось еще больше. Приступ паники на прослушивании, сообщения от приемной матери-засранки... тот факт, что «другой» едва разговаривал с ней. Тот факт, что она не могла съесть гребаный кекс, не сойдя с ума.
То есть, я был виноват в проблемах с «другим», но в глубине души не чувствовал себя таковым.
И он не будет проблемой еще очень долго.
— Не жалеешь, что спросил? — наконец пробормотала она, пристыженно уставившись на свои колени и беспокойно переплетая пальцы.
Я протянул руку и остановил их.
Она была так неправа. Я не сожалел.
Я был очарован.
Блейк только что рассказала о себе гораздо больше, чем могло бы раскрыть гребаное досье.
— Вовсе нет, солнышко. Просто это подтверждает тот факт, что я тебе нужен. Лучший друг в уголке, который скажет, что ты, мать твою, самое совершенное создание, которое я когда-либо встречал в жизни, — уверенно сказал я.
Она уставилась на меня, одаривающего ее самой обаятельной улыбкой.
— Мы решим эти проблемы вместе. Обещаю. Но прямо сейчас ты позволишь скормить тебе остаток этого восхитительного кекса, и поверишь, когда я скажу, что твое тело буквально заставляет меня чувствовать, что я умру, потому что ты не позволяешь прикоснуться к нему. А потом мы посмотрим любую ужасную романтическую комедию, которую ты только выберешь, хотя Гарри Поттер, очевидно, был бы лучшим выбором. И я накормлю тебя тако... или чем-нибудь еще, что захочешь. И ты забудешь обо всем остальном до конца дня.
Ты забудешь обо «всех» остальных, вот что я хотел сказать.
Хотя, маленькими шажками. Маленькими шажками.
— Я все еще думаю, что не могу найти в тебе ничего неправильного, Ари Ланкастер, — наконец застенчиво сказала она, когда я взял кекс и поднес его самолетиком к ее рту. Блейк откусила кусочек и радостно замурлыкала, когда тот коснулся вкусовых рецепторов.
Я протянул руку и стер немного глазури с губ, прежде чем положить ее к себе в рот. После того, как облизал глазурь дочиста, я прошептал:
— Тогда перестань искать.
Игнорируя шок, я притянул ее ближе, и мы сделали все запланированное.
Остаток дня войдет в историю как один из самых прекрасных дней, которые я когда-либо переживал. И я решил, прямо тогда и там...
Устал ждать.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Блейк
Прошло несколько дней после вечера с Ари, и с тех пор мы не разговаривали.
После того, как он высадил меня у квартиры, я поняла... у него даже не было моего номера.
Что, вероятно, к лучшему.
С тех пор я тоже совершенно не смотрела его две игры.
Ладно, это было ложью. Я смотрела их, завидуя Шарлотте, поскольку та находилась на игре и болела за Сото.
Она не пригласила меня, и это, вероятно, тоже было к лучшему. С каждой секундой, проведенной рядом с Ари, мне становилось все труднее. Похоже, он становился моим личным криптонитом, слишком легко вытягивая правду.
Даже то, о чем я никогда не рассказывала Кларку. А он видел меня в самом, самом худшем виде.
Я рассматривала себя в зеркале, отражение было тревожным напоминанием о выборе, который я сделала. Сомнение грызло уголки совести. Кларк был моим спасителем, опорой, тем, кто делал меня цельной, когда я разваливалась на части. Он находился рядом, когда никто другой не остался бы, и он спас меня, в буквальном смысле.
Кровь застыла при воспоминании о той единственной темной ночи.
Однако сегодня он прилетал на вечеринку, и я рассматривала это как шанс начать все сначала.
— Новый старт, — подумала я, разглядывая костюм женщины-кошки, который облегал фигуру. Я поправила гладкую ткань и вздохнула, жалея, что не могу хоть раз посмотреть в зеркало и порадоваться тому, что там вижу. Я посмотрела на унитаз, думая о протеиновом коктейле, который выпила за обедом. Может быть…
Нет, я не стану. К тому же, у меня бы раздулись щеки... а перед входом наверняка будут камеры.
Я нанесла немного красной помады и попыталась успокоить нервы перед предстоящей ночью. Возможно, эта вечеринка станет поворотным моментом в отношениях, шансом возродить те чувства, которые он раньше пробуждал во мне.
Однако закралось сомнение, и оно имело прямое отношение к Ари Ланкастеру. Потому что, как только почувствуешь, каково это — гореть... разве когда-нибудь сможешь это забыть?
Я начинала думать, что ответ на этот вопрос отрицательный.
Холодная вода. Сердцебиение замедляется. Мир погружается во тьму…
Я покачала головой. Кларк заслужил мою преданность, приверженность. Он был спасательным кругом, и я обязана ему всем. Искушение было сильным, но я должна сопротивляться. Сегодняшняя ночь была посвящена возрождению чего-то настоящего... чего-то, что я не могла позволить себе потерять.
* * *
Сегодняшняя вечеринка в честь Хэллоуина была легендарной в Лос-Анджелесе, организованной одной из крупных компаний по производству текилы. Мероприятие такого уровня, на котором присутствовали все, кто представлял из себя хоть что-то, отказавшись от всех планов поиграть в переодевания. Моему агентству удалось раздобыть приглашения для нескольких моделей. «Оденься так, чтобы произвести впечатление», сказали они, и я сделала все, что могла.
Еще один взгляд на отражение, и затем я отправила сообщение Кларку, просто чтобы в последний раз убедиться: сегодня вечером все в порядке. Он должен был присутствовать там в роли Бэтмена. Кларк был больше похож на Супермена, ему недоставало темной магии Бэтмена, но, по крайней мере, мы были бы подходящей парой.
Хотя энергия Ари соответствовала бы Бэтмену…
Заткнись, Блейк, прорычала себе.
Я вышла в гостиную, где Шарлотта расхаживала по комнате с бутылкой водки в руке. Она выглядела как нечто похожее на сексуальную вампиршу, в комплекте с эффектным макияжем и корсетом, который почти не оставлял простора воображению.
Она осмотрела мой наряд и причмокнула губами.
— Девочка, не думаю, что есть нечто более обтягивающее, — прокомментировала она. Интонации было недостаточно, чтобы понять, комплимент это... или нет.
Я колебалась, неуверенность в себе поселилась внутри как незваный гость.
— Да, нормально? — ответила я, и голос выдал закрадывающуюся неуверенность.